Тесс кивнула.

— Мы — пара женщин, на небольшом пикнике в парке, и это прекрасно. Но после сегодняшнего дня, мы не больше не увидимся. Верно?

— Как скажешь, — сказала Тесс. Ее мозг чувствовал себя, как челюсть после того, как дантист вколол в нее здоровую дозу Новокаина.

— Я уже сказала. И тебе нужна другая история, продуманная и подготовленная, на случай если полицейские поговорят с водителем лимузина, который отвез тебя домой…

— Мануэль. Его звали Мануэль.

— …или таксистом, который подвез тебя к «Качку» в субботу утром. Не думаю, что кто- нибудь найдет связь между тобой и Штрелке, пока не обнаружат ни одно из твоих удостоверений личности, но когда история всплывет, это станет важной новостью, и мы не можем допустить, что расследование не затронет тебя. — Она склонилась вперед и ткнула Тесс над левой грудью. — Я рассчитываю на тебя, и хочу убедиться, что это никогда не затронет меня. Поскольку я не заслуживаю этого.

Нет. Она абсолютно не заслуживала.

— Какую историю ты можешь рассказать полицейским, милочка? Что-нибудь хорошее и без меня. Давай же, ты писательница.

Тесс думала в течение целой минуты. Бетси не мешала ей.

— Я скажу, что Рамона Норвилл рассказала мне о коротком пути по Стэгг-Роуд после моего выступления — что является правдой — и что я увидела «Качку», когда проезжала мимо. Я скажу, что остановилась перекусить через несколько миль по дороге, затем решила вернуться и немного выпить. Послушать группу.

— Хорошо. Она называется…

— Я знаю, как она называется, — сказала Тесс. Возможно, Новокаин отпустил. — Я скажу, что встретила каких-то парней, изрядно выпила, и решила, что слишком пьяна, чтобы вести самой. Тебя в этой истории нет, поскольку ты не работаешь ночью. Я могу также сказать…

— Неважно, этого достаточно. Ты довольно хорошо сочиняешь. Только излишне не приукрашивай.

— Не буду, — сказала Тесс. — И эту историю, мне возможно никогда не придется рассказывать. Как только они найдут Штрелке и их жертвы, они будут искать убийцу, совсем не похожего на маленькую леди пишущую книги вроде меня.

Бетси Нил улыбнулась.

— Маленькая пишущая книгу леди, как же. Ты больная сучка. — Затем она увидела тревогу на лице Тесс. — Что? Что еще?

— Они смогут связать женщин в трубе со Штрелке, так ведь? По крайней мере с Лестером?

— Он заменил шину прежде, чем изнасиловал тебя?

— Нет. Боже, нет. Его сперма была все еще на моих бедрах, когда я возвращалась домой. И во мне. — Она задрожала.

— Тогда он не предохранялся и с остальными. Много доказательств. Они сопоставят их вместе. Пока эти парни разбираются с твоим удостоверением личности, ты должна быть дома в безопасности. И нет смысла беспокоиться о том, что ты не можешь контролировать, не так ли?

— Нет.

— Что касается тебя… ты же не планируешь пойти домой и резать запястья в ванне, верно? Или использовать последнюю пулю?

— Нет. — Тесс вспомнила, как пахнул сладкий ночной воздух, когда она сидела в грузовике с коротким дулом Лимонной Выжималки в своем рту. — Нет, я в порядке.

— Тогда настало время тебе уходить. Я посижу здесь еще немного.

Тесс начала вставать со скамьи, затем опять села.

— Я должна кое-что узнать. Ты делаешь себя соучастником. Почему ты делаешь это для женщины, которую ты даже не знаешь? Для женщины, с которой ты встречалась лишь единожды?

— Ты поверишь, если скажу, что моя бабушка любит твои книги и будет очень разочарована, если ты попадешь в тюрьму за тройное убийство?

— Нисколько, — сказала Тесс.