— У этой штуки есть радио? — спросила она.

Он хмыкнул:

— Хочешь послушать последний хит-парад? Нет, в этой штуке нет радио.

— И совсем необязательно быть таким брюзгой, — фыркнула она.

Грант никак не мог припомнить, называли ли его до этого брюзгой. Его называли по-разному, но так никогда — у Джейн был неповторимый взгляд на окружающих. Если бы они встретились с ягуаром, она вполне могла назвать его «милым котенком». В нем росло знакомое желание или задушить ее, или заняться с ней любовью. Его настроение слегка улучшилось, пока он размышлял, что доставило бы ему большее удовольствие.

Грузовик задел куст, который рос на краю узкой дороги. Джейн еле успела нагнуться, чтобы уклониться от удара в лицо ветками, которые просунулись в открытое окно, обрызгав их каплями, висевшими на листьях.

— Подними стекло, — приказал он, от беспокойства его голос звучал резковато. Джейн послушалась и снова устроилась в углу. Она уже чувствовала, как пот стекает по лицу, и вытерла рукавом лоб. Она дотронулась рукой до волос и отвела тяжелую массу от лица, придя в ужас от спутавшихся волос. Что бы она только не отдала за ванну! Настоящую ванну с горячей водой, мылом и шампунем вместо ополаскивания в горном потоке. И чистую одежду! Она подумала о расческе, которая была в ее рюкзаке, но сейчас у нее не было сил, чтобы достать ее.

Что же, не было никакого смысла желать то, что она не могла иметь. У них были проблемы посерьезней.

— Ты не достал еды?

— В моем рюкзаке.

Она схватила рюкзак, открыла его и вытащила завернутые в полотенце хлеб и сыр. Это все, что там было, но у нее не было настроения придираться к такому ограниченному меню. Еда есть еда. Сейчас она не отказалась бы даже от походного пайка.

Нагнувшись, она вытащила его нож и быстро нарезала хлеб и сыр. Меньше чем через минуту она сделала два толстых сандвича с сыром и вернула нож в ножны.

— Ты можешь держать сандвич и вести, или мне тебя покормить?

— Я справлюсь.

Было не слишком удобно одновременно сражаться с рулем и держать бутерброд, но если она придвинется к нему, чтобы покормить его, ее голова будет видна через заднее стекло. Дорога сзади была по-прежнему пустой, но он не собирался рисковать ее безопасностью.

— Я могу лечь, положив голову тебе на колени, и покормить тебя, — предложила она мягко, взгляд ее темных глаз был спокойным и нежным.

Он слегка вздрогнул, и его тело напряглось.

— Солнышко, если ты положишь голову мне на колени, я могу врезаться на этом драндулете в дерево. Лучше оставайся на месте.

Неужели только вчера он овладел ею в той пещере? Он сделал ее своей, обладал ею и изменял ее до тех пор, пока ей не стало трудно вспомнить, какой она была до того, как узнала его. Ориентиры всей ее жизни сместились, сдвинувшись в его сторону.

Все ее мысли легко читались в ее глазах, на ее выразительном лице. Быстрый взгляд в ее сторону, и ему пришлось судорожно сглотнуть, чтобы смочить внезапно пересохшее горло, его руки вцепились в руль. Он хотел ее, хотел немедленно. Он хотел остановить грузовик и посадить ее верхом на себя, а потом погрузиться в ее внутренний жар. Он помнил ее вкус и запах, а его тело по-прежнему ощущало ее шелковистую кожу под собой. Возможно, ему не хватит времени, чтобы насытиться ею за оставшееся им короткое время, но он собирался попытаться сделать это, пусть даже эти попытки сведут его с ума от удовольствия.

Они проглотили сандвичи, и Джейн передала ему фляжку. «Перье» выдохлась, но это была вода, и он жадно глотал ее. Когда он вернул ей фляжку, она тоже начала глотать в попытке вернуть организму влагу, которую он потерял с потом.