— Мари, она их не сочиняет, — деликатно перебила ее Дженет. — Все статьи, которые пишет Дилан, должны основываться на реальных фактах, иначе газета их не напечатает. Я права, дорогая?

 Дилан усмехнулась:

 — Ну, если учесть, что на первую полосу неизменно помещают истории о похищении инопланетянами или столкновении с демоническими силами, трудно утверждать, что мы строго придерживаемся фактов. Цель нашей газеты — развлекать, а не побуждать читателей к серьезным размышлениям.

 –Твоя мама говорит, что однажды ты станешь известной журналисткой. Под стать Вудворду и Бернстайну   , — сказала Мари.

 — Именно так, — поддакнула Дженет. — Знаешь, она мне показывала статью, которую ты написала на своей первой работе сразу после колледжа, — о жестоком убийстве где-то на севере штата. Ты помнишь ее, дорогая?

 — Конечно, — ответила Дилан, увлекая своих спутниц к горной гряде, выступавшей из зеленого массива. — Я помню, только это было очень давно.

 — Не важно, чем ты занимаешься, твоя мама тобой очень гордится, — сказала Мари. — Ты приносишь ей радость.

 Дилан кивнула, у нее перехватило горло, и она с трудом выдавила:

 — Спасибо.

 Дженет и Мари работали вместе с ее матерью в бруклинском Центре помощи сбежавшим из дома детям и подросткам. Нэнси, четвертая в их группе, была лучшей подругой Шерон еще со школы. Все три женщины за последние месяцы стали для Дилан семьей, ей будет к кому обратиться за поддержкой, если она все же потеряет мать. В глубине души Дилан знала, что это может случиться в любой момент.

 Они жили с матерью вдвоем уже давно. Отец ушел из семьи, когда Дилан была еще ребенком, но и до того, как бросить их, особых отцовских чувств он не проявлял. Два старших брата Дилан тоже оставили их. Один погиб в автомобильной аварии, второй несколько лет назад поступил на армейскую службу и не поддерживал с ними связь. Дилан с матерью приходилось справляться самим, они помогали друг другу в трудные минуты и вместе праздновали каждую, пусть даже маленькую жизненную победу.

 Дилан не хотела думать о безграничном одиночестве, ожидающем ее после смерти матери.

 Нэнси подошла к Дилан с теплой, но печальной улыбкой:

 — Шерон очень рада, что ты путешествуешь вместо нее, теперь она смотрит на мир твоими глазами.

 — Да, я понимаю и ни за что на свете не отказалась бы от этой поездки.

 Дилан не призналась ни своим спутницам, ни матери, что этот внезапный двухнедельный отпуск мог стоить ей работы. Да и по правде, это ее не сильно расстраивало. Ей уже давно была ненавистна работа в дешевой бульварной газетенке. Дилан попыталась подкупить босса обещанием привезти из поездки сногсшибательный материал: какую-нибудь богемскую историю о снежном человеке или что-нибудь новенькое о графе Дракуле.

 Но скормить эту чушь человеку, привыкшему потчевать враньем других, довольно сложно. Босс совершенно четко дал понять, что, если Дилан не привезет ничего грандиозного, она может не возвращаться.

 — Уф, как здесь жарко, — выдохнула Дженет, снимая бейсболку с коротких седых кудрей и вытирая лоб. — Я единственное слабое звено в нашей компании или есть еще желающие немного отдохнуть?

 — Я готова к тебе присоединиться, — ответила Нэнси.

 Она сняла рюкзак и опустила его на землю под высокой сосной. Мари тоже свернула с тропинки и жадно припала к бутылке с водой.

 Дилан совершенно не чувствовала усталости.