И вслед дыхание.

От неожиданности я затянул паузу.

— Алло… — ободрила она.

Но я был уже готов к разговору:

— Здравствуйте. Я хотел сказать: вы забыли в квартире свою книгу… Мэри Бебстер "Очередь на убийство"…

— Да… — Она растерялась больше моего.

— Книга находится у меня… Я перешлю ее вам. Вместе с газетой. Вы знаете…

Снова затянувшееся молчание. И ответ:

— Спасибо. Книгу оставьте. На память…

На том конце провода положили трубку.

Еще я позвонил свояку:

— Привет. Чего делаешь?

— Да ничего такого. Телевизор… С утра на лыжонках собрались.

— Просьба к тебе. Мне нужна видеокассета. Подвези завтра по дороге. Сможешь?..

Я не стал доставать очередной детектив. Подсел к письменному столу.

Нижний ящик стола был приоткрыт. Набитый бумагами, папками он давно уже открывался с трудом. Я вытащил папку, лежавшую в самом низу, освободил от тесемок…

Первой мне попала на глаза собственная трудовая книжка. Я полистал ее. Моя работа в уголовном розыске исчерпывалась двумя короткими записями, между которыми уместились все перемещения по службе, взлеты и падения, задержания, засады, стрельба, аресты, выговоры и поощрения…

"Принят на работу в качестве сотрудника в органы МВД СССР" тогда-то…

"Уволен из органов МВД России" тогда-то…

Семнадцать благодарностей, двадцать семь денежных и других поощрений за раскрытие особо-опасных преступлений…

Я отложил трудовую книжку и начал смотреть дальше бумаги.

Удостоверения к милицейским медалям, авторское свидетельство покойной матери — "Способ получения графитно-глиняных масс для карандашей"… Тут же был мой литературный архив. Несколько рассказов и повесть.

Я открыл первую страницу повести, прочитал.

"Андрюха умер перед рассветом, не приходя в сознание. Ни операция, ни переливание крови результатов не дали. Права оказалась пожилая санитарка скорой помои, которая еще ночью, взглянув на заострившееся бледное лицо Андрея, когда его заносили в машину, сказала громко и безапелляционно: "Этот до утра не дотянет!"

И Андрей не дотянул. Но еще пока он тянул, пока его большие сильные руки судорожно мяли шершавое серое одеяло, пока вокруг него суетились врачи и еще до того, как его койку выкатили в коридор — у белого приземистого здания приемного покоя собрались оперативники…"

Осенней ночью, на улице Галичской в Костроме, на перекрестке убили старшего опера — Андрюху…

Неизвестный преступник бритвой взрезал ему сонную артерию.

Были ноябрьские праздники, нас вытащили из-за праздничных столов.

Холодный промозглый холод и дожди продолжались всю неделю, пока шел розыск…

Мы, друзья и коллеги погибшего, опера, работали без роздыха, с короткими перерывами на сон. Мы тогда были юнцами и нам казалось важным найти убийцу до похорон, словно в этом случае Андрей может еще каким-то образом узнать, что он отомщен…

Сделать это не удалось. Убитого сотрудника уголовного розыска хоронило много людей. Тогда еще нечасто убивали ментов. В день похорон после дождей неожиданно ударил мороз. Мы шли без шапок через весь город. Было стыдно встречаться глазами с людьми. "Преступника так и не нашли…" Казалось, все вокруг смотрят на нас с укором, а кто-то даже злорадствует.

После похорон мы пришли в дом погибшего, и его маленький сын, услышав шаги на крыльце, кинулся в переднюю: "Папа вернулся!"

Даже спустя много лет я не мог вспоминать об этом спокойно…

Я был тогда среди них. И среди тех, кто все-таки нашел преступника.