— Только! У меня закон: каждые два дежурства — книга.

— Ты с утра тут?

— Каждый день. Кроме субботы и воскресенья. Приходи.

— Приду…

"Ценное знакомство…" — подумал я.

Его следовало закрепить.

В кармане куртке у меня лежал давно не издававшийся "Отпуск в Дагезане" Павла Шестакова, я очень любил этого писателя.

В свое время на книгу обрушился главный письменник страны, создатель текстов обоих гимнов, который публично обвинил автора романа в том, что он просто переписал английский детектив "Смерть под парусом" на российский лад…

Однако, всесильному корифею — удивительный случай в советские годы! на этот раз дали по рукам. И никто-нибудь, а центральная "Правда". И корифей отступил.

Дома у меня на видном месте стоял другой экземпляр "Отпуска в Дагезане", подписанный автором.

— Держи… — Я подал книгу. — На память!

— Спасибо… — Охранник даже растрогался. — А че мне тебе подарить?

Он выдвинул верхний ящик. Я не ошибся, предположив, что увижу томик очередной русской Агаты Кристи.

Он вытащил лежавшую в ящике книгу, протянул мне.

— Я еще возьму себе в производственном…

Я прочитал женскую фамилию на обложке. Это был очень популярный автор. Правда, средства массовой информации не принимали его всерьез. А оказавшийся в чеченском плену известный журналист написал, что даже там, стосковавшийся по печатному слову, получив от своих конвоиров книгу, которой те зачитывались, не мог заставить себя прочитать и несколько страниц…

— Спасибо. Как она?

— Отлично пишет. Дома у меня вообще вся Терехова…

Свояк

Я вернулся домой поздно.

Поставив "жигуль", по привычке обошел вокруг дома. Кроме соседских машин, напротив во дворе стояли две иномарки. На всякий случай я записал их номера. Так было спокойнее…

Удивительно, но жена оказалась дома.

Она только еще собиралась на свою всенощную в общежитие Академии. За ней должны были заехать сослуживцы. Дежурный чемоданчик, который она должна была на рассвете предъявить проверяющему, уже стоял в коридоре. С суточным запасом сухой еды, фонариком, карандашами, линейкой… Какой-то еще ерундой.

Играли в это и при мне и после меня…

Еще никогда от этой игры никому не было пользы, однако соответствующие отделы и целые управления зарабатывали на этом себе чины, звания, папахи. Писали указания, росли по службе, пользовались машинами, месячными отпусками с бесплатным проездом во все концы России…

После ночного бдения, проверяющие уезжали спать, а в Академии, как обычно, начинался учебный процесс. Лекции, семинарские занятия. Отоспавшиеся слушатели и невыспавшиеся преподаватели…

Несколько раз предпринимались попытки нарушить работу этого отлаженного производственного конвейера: кто-то по телефону из автомата звонил дежурному и сообщал, что здание Академии заминировано. Но желаемых последствий это не достигало…

В учебной части делали вид, что анонимный звонок является частью процесса обучения.

Построившихся коробками слушателей повзводно выводили из помещения на опушку зоны отдыха, благо она находилась рядом, и проводили занятия по строевой, а после проверки здания занятия возобновляли и продолжались они на два часа дольше обычного. Чтоб не повадно было и чтобы жизнь не показалась кому-то слишком сладкой!

Бивуачная жизнь этой недели жену порядком измотала и не ее одну, но выхода не было…

Но руководство Академии тоже можно было понять: новый министр — новая метла… Высшее начальство ведь как знакомится с подчиненными? Через проверки, учебные тревоги, переаттестации… Чуть-что обходной и марш-марш!.