В правой рученьке – рай,

В левой рученьке – ад.

Есть и шелковый пояс –

От всех мытарств.

Головою покоюсь

На Книге Царств.

Много ль нас таких

На святой Руси –

У ветров спроси,

У волков спроси.

Так из края в край,

Так из града в град.

В правой рученьке – рай,

В левой рученьке – ад.

Рай и ад намешала тебе в питье,

День единый теперь – житие твое.

Проводи, жених,

До седьмой версты!

Много нас таких

На святой Руси.

Июль 1919

Тебе – через сто лет

К тебе, имеющему быть рожденным

Столетие спустя, как отдышу, –

Из самых недр, – как на смерть осужденный,

Своей рукой – пишу:

– Друг! Не ищи меня! Другая мода!

Меня не помнят даже старики.

– Ртом не достать! – Через летейски воды

Протягиваю две руки.

Как два костра, глаза твои я вижу,

Пылающие мне в могилу – в ад, –

Ту видящие, что рукой не движет,

Умершую сто лет назад.

Со мной в руке – почти что горстка пыли –

Мои стихи! – я вижу: на ветру

Ты ищешь дом, где родилась я – или

В котором я умру.

На встречных женщин – тех, живых, счастливых, –

Горжусь, как смотришь, и ловлю слова:

– Сборище самозванок! Все мертвы вы!

Она одна жива!

Я ей служил служеньем добровольца!

Все тайны знал, весь склад ее перстней!

Грабительницы мертвых! Эти кольца

Украдены у ней!

О, сто моих колец! Мне тянет жилы,

Раскаиваюсь в первый раз,

Что столько я их вкривь и вкось дарила, –

Тебя не дождалась!

И грустно мне еще, что в этот вечер,

Сегодняшний – так долго шла я вслед

Садящемуся солнцу, – и навстречу

Тебе – через сто лет.

Бьюсь об заклад, что бросишь ты проклятье

Моим друзьям во мглу могил:

– Все восхваляли! Розового платья

Никто не подарил!

Кто бескорыстней был?! – Нет, я корыстна!

Раз не убьешь, – корысти нет скрывать,

Что я у всех выпрашивала письма,

Чтоб ночью целовать.

Сказать? – Скажу! Небытие – условность.

Ты мне сейчас – страстнейший из гостей,

И ты окажешь перлу всех любовниц

Во имя той – костей.

Август 1919

“А плакала я уже бабьей…”

А плакала я уже бабьей

Слезой – солонейшей солью.

Как та – на лужочке – с граблей –

Как эта – с серпочком – в поле.

От голосу – слабже воска,

Как сахар в чаю моченный.

Стрелочкам своим поноску

Носила, как пес ученый.

– “Ешь зернышко, я ж единой

Скорлупкой сыта с орешка!”

Никто не видал змеиной

В углах – по краям – усмешки.

Не знали мои герои,

Что сей голубок под схимой –

Как Царь – за святой горою

Гордыни несосвятимой.

Август 1919

“Два дерева хотят друг к другу…”

Два дерева хотят друг к другу.

Два дерева. Напротив дом мой.

Деревья старые. Дом старый.

Я молода, а то б, пожалуй,

Чужих деревьев не жалела.