1905, 1931

Помойная яма

         Бросила красная Пресня

         В ветер свои головни…

         Кончено: старая песня —

         Падает в дикие дни.

         В тучи горючие, в крики —

         Тучей взметаемый прах…

         Те же – колючие пики,

         Кучи мохнатых папах.

         Спите во тьме поколений,

         Никните в грязь головой,

         Гните под плети колени, —

         Дети семьи трудовой!

         Будет, – направленный прямо

         В нас орудийный огонь…

         Та же помойная яма

         Бросила тухлую вонь.

         В то же слепое оконце,

         В злеющий жужелжень мух

         И в восходящее солнце —

         Пухнет мохнатый паук.

1906, 1925

Японец возьми

         Муха жужукает в ухо,

         Пыльная площадь – пуста…

         В пригород, тукнувший глухо,

         Желтая ступит пята.

         Крик погибающих братии

         Встанет в пустой балалай,

         Лай наступающих ратей

         Слышишь ли, царь Николай?

         В блеск восходящего солнца,

         Став под окошко тюрьмы,

         Желтая рожа японца

         Выступит скоро из тьмы.

         Тухни, – помойная яма!

         Рухни, – российский народ!

         Скоро уж маршал Ояма

         С музыкой в город войдет.

1906, 1925

Вставай

         В черни людского разроя

         Встал параличный трамвай;

         Многоголового роя

         Гул: «Подымайся… Вставай…»

         Стекла каменьями бьются:

         Клочья кровавых знамен

         С площади в улицы вьются, —

         В ворохе блеклых времен.