Примите Чашу! Вам звездой

         В ночи судеб она светила

         И вашу немощь возносила

         Над человеческой средой.

         О, вспомните, каким она

         Была вам знаменьем любимым

         И что в костре неугасимом

         Она для вас обретена.

         И этой-то великой мзды,

         Отцов великих достоянья,

         За все их тяжкие труды,

         За все их жертвы и страданья,

         Себя лишать даете вы

         Иноплеменной дерзкой ложью,

         Даете ей срамить, увы,

         И честь отцов, и правду божью!

         И долго ль, долго ль этот плен,

         Из всех тягчайший, плен духовный,

         Еще сносить ты осужден,

         О чешский люд единокровный?

         Нет, нет, недаром благодать

         На вас призвали предки ваши,

         И будет вам дано понять,

         Что нет спасенья вам без Чаши.

         Она лишь разрешит вконец

         Загадку вашего народа:

         В ней и духовная свобода,

         И единения венец.

         Придите ж к дивной Чаше сей,

         Добытой лучшей вашей кровью,

         Придите, приступите к ней

         С надеждой, верой и любовью.

    Около 24 августа 1869

Андрею Николаевичу Муравьеву («Там, где на высоте обрыва…»)

         Там, где на высоте обрыва

         Воздушно-светозарный храм

         Уходит ввыспрь – очам на диво,

         Как бы парящий к небесам;

         Где Первозванного Андрея

         Еще поднесь сияет крест,

         На небе киевском белея,

         Святой блюститель этих мест, —

         К стопам его свою обитель

         Благоговейно прислоня,

          Живешь ты там – не праздный житель —

         На склоне трудового дня.