Пастор всем сердцем разделял ее боль и искренне сожалел, что не мог удовлетворить ее просьбу о помощи.

— Я знаю, это может показаться немилосердным, — сказал он, — после вашего щедрого подношения церкви. Но те деньги уже использованы. Они ушли на помощь людям — таким же, как вы. К сожалению, сейчас мы не располагаем средствами, миссис Янгблад.

— Стерлинг, — поправила она и сама удивилась, как резко прозвучал ее голос. — Я больше не считаю себя миссис Янгблад.

— Я вполне могу понять вас.

— И я тоже понимаю ваше трудное положение с фондами. В любом случае я благодарна вам за прошлое. Вместе мы смогли помочь Летти. Я слышала, что она благополучно отплыла из страны. И моя мама тоже. Теперь дело за мной. Я должна найти способ отправиться вслед за ними. Надо действовать, чем я сейчас и займусь.

— Прежде вам необходимо подкрепиться. Я смогу предложить вам горячую пищу.

— Не смею отказываться. Я бы с удовольствием поела.

Перед тем как ей уйти, пастор Джонс, взяв ее за руки, благословил молитвой на благополучную дорогу. Затем с тревогой сказал:

— Не представляю, что вы будете делать, дитя мое. Куда вы поедете? Почему бы вам не остаться здесь, пока мы объявим о специальных подношениях и соберем…

— Нет. — Она покачала головой. — Спасибо. Я не могу ждать. Мне нужно покинуть Пенсильванию как можно скорее и последовать за мамой. Она больна и нуждается в уходе. Я ничего не знаю о ней, кроме того, что ее отправили в Африку. Это место называется Сьерра-Леоне.

— Британская колония в Западной Африке. Уже лет тридцать она принимает освободившихся рабов.

— Я ничего не знаю об этой стране. Не могли бы вы немного рассказать о ней?

— Все началось с инициативы группы филантропов. Когда они отправлялись туда, у них были две цели — организовать приют для гонимых у нас освобожденных рабов и заложить основы законной купли-продажи. Что касается затеи с торговлей, то она с самого начала представлялась рискованным предприятием. И действительно, с этим ничего не получилось. А колония в конце концов оказалась под юрисдикцией британского правительства. Тем не менее она до сих пор является убежищем для свободных рабов, и ваша мама будет там в безопасности.

— Очень хорошо. Мой отчим не станет искать ее там. Я имею в виду, если он вдруг выяснит, что ее не продали в рабство, как он того хотел.

— Значит, вы тоже хотите отправиться туда? Жаль. Мы могли бы использовать вас здесь, Эрин.

— Я знаю. Поверьте, отец Джонс, я бы рада помочь вам, но я должна найти маму.

Нахмурившись, он прошептал:

— Надеюсь, вам удастся это сделать. Я буду молиться за вас, мое дитя.

Пастор Джонс настоял, чтобы она взяла у него деньги на экипаж. Температура заметно упала. Небо затянулось низкими тучами, предвещавшими сильный дождь. С пролива дул холодный сырой ветер. Такая погода совсем не подходила для прогулок, особенно в ее нынешнем ослабленном состоянии.

Когда экипаж подъехал к парадному подъезду дома Чарльза Градинджера, почти стемнело. Эрин не собиралась спать у матери Бетел, но после сытного угощения она свернулась калачиком на софе пастора Джонса и проспала весь день. Он не хотел будить ее, понимая, что ей нужно отдохнуть.

В своей одежде Эрин не решилась войти с парадного хода дома Чарльза. Она направилась к двери, ведущей на заднюю аллею, куда привозили разные товары и продукты.

На стук в окошке показалась Нанни Бесс.

— Кто там? — строго спросила она. — Мы никого не ждем.

Эрин назвала ей свое имя.

Дверь быстро открылась. Эрин вошла в прихожую.

— Царица небесная! — воскликнула Нанни Бесс.