- Любовные записки? - раздался голос Моники прямо у нее за плечом, и Ева почти порвала бумажку пополам, судорожно вздрогнув. Она повернулась, врезавшись в шкафчик достаточно сильно, чтобы остался синяк, и сунула записку в книгу. - От кого, от Вонючки Джорджа? Это явно кто-то из лузеров.

Оставьте Монику в покое. Она почти слышала голос Сэма около ее уха, но что он знал, в самом деле, о том, чтобы быть зажатой девочкой в коридоре средней школы кем-то, кто ест слабых?

Ева повернулась, посмотрела Монике прямо в лицо и сказала:

- Джорджу, может, и стоило бы принять ванну, но он умнее тебя, и он всегда может принять душ. Ты всегда же будешь тупой как дурацкий большой пакет.

Моника вскинула руку. Ева согнула колени, быстро падая, удар пришелся выше и попал прямо в металлическую дверцу шкафчика. Что-то оборвалось с приглушенным звуком, и Моника издала сдавленный, не верящий крик боли. Только тогда Ева поняла, что та была без единого обычного бэк-вокалиста. Только Моника Моррелл. Одна.

Ева сделала шаг, пока Моника прижимала сломанную руку к груди, большие глаза наполнились слезами от боли. Она действительно почувствовала укол сочувствия - чуть-чуть. Она помнит, каково это, получить травму. У нее их было достаточно.

- Небольшой совет, - сказала Ева. Она вдруг поняла, что была выше Моники и чувствовала себя сильнее, когда Моника вздрогнула. - Держись подальше от Майкла Гласса. Ты ранила его друга. Он этого не забудет.

Ева захлопнула свой шкафчик, покрутила замок и ушла. Моника что-то крикнула ей, но Ева просто ответила средним пальцем и не оглядывалась.

На этот раз она разобрала крик.

- Ты пожалеешь! - сказала Моника. - Ты дрянь! Брендон тоже мой Покровитель! Подожди, пока тебе исполнится восемнадцать, сучка - он заставит тебя заплатить!

Ну блин, подумала Ева, открыла дверь, накинула рюкзак и пошла домой. Думаю, я должна была подумать об этом.

Она никогда не позволит Брендону укусить ее. Никогда.

Даже если ей придется разорвать контракт, бросить его ему в лицо и скрываться всю жизнь.

Она представила, как это будет, когда Майкл Гласс подошел к ней. Он нес свою гитару в мягком футляре с полным отсутствием книг. С другой стороны, он был умным парнем; наверно, ему не нужно было учить так, как ей.

Ее сердце снова затрепетало, когда он присоединился к ней.

- Прости, что подслушивал, - сказал он. - У меня выступление в Common Grounds. Хочешь пойти?

- Конечно, - ответила она также небрежно, словно это не значило для нее все на свете. - Почему нет?

Она могла беспокоиться о будущем позже.

Первый день твоей оставшейся жизни

Это был мой первый короткий рассказ по Морганвиллю, опубликованный в фантастической коллекции "Много кровавых возвращений" Шарлин Харрис и Тони Л. П. Кельнер. Потому что когда Шарлин Харрис спрашивает вас, не хотели бы вы внести свой вклад в антологию, темой которой является "вампиры и дни рождения", вы определенно ответите да.

Я обнаружила, что у меня был идеальный день рождения для обсуждения: Евино восемнадцатилетие, на котором она должна была сделать выбор, либо быть хорошей жительницей Морганвилля, подписав ее соглашение о защите, и вписаться... или быть Евой. Думаю, вы уже знаете ответ, но за этим весело наблюдать.

Небольшой факт - адрес Стеклянного дома представляет собой комбинацию из цифр моей первой комнаты в общежитии колледжа и книги Стивена Кинга: 716 Лот-стрит (как Salem’s Lot).

Восемнадцатый день рождения в Морганвилле отмечается, как правило, одним из двух способов: первый – совершенно бесполезное времяпрепровождение со своими друзьями, и второй – принимая решения, одно страшнее другого, о том, как выживать в дальнейшем.