Не то чтобы когда-то существовала комбинация этих двух способов.

Мой восемнадцатый день рождения был проведен в задней части рыже-оранжевого фургона «Гуд Таимс», а в список приглашённых вошли те морганвилльцы, кто наименее разыскиваем в Техасе.

Я – Ева Россер. Количество людей, подписанных в моём ежегоднике, всего пять. Под двумя из них была подпись: «До встречи, лузер». Если интересует число людей, которых я бы хотела видеть подписанными в моём ежегоднике, то оно равняется нулю. Ну, это всего лишь моя точка зрения.

Там была моя лучшая подруга, Джейн, и её младшая сестра Миранда. Джейн была хорошей – вроде как скучная, но очень серьёзная, и это с её-то именем. С рождения не укладывалась в общественные рамки. Она творила интересные вещи, но меня это не интересовало. Всевозможная агрессивная музыка 80-х годов, на первый взгляд, в сочетании с фургоном заставила меня думать, будто он сделан в тогдашние времена, а не в наши дни. Слово «винтаж» обычно помогало ей после домашней потасовки, как, например, духи «Алхимическая лаборатория Черного Феникса» из её линии «Дьявольские стихии», хотя я лично предпочитаю «Траурные масла».

Миранда – всегда путается под её ногами – была ребенком. Что ж, она была весьма странным ребенком, который смог бы убедить многих людей в своём психическом нездоровье. Я не стала приглашать ее на вечеринку, собственно, из-за того, что я не думаю, будто бы она была фонтаном веселья, к тому же она не имеет права пить. Вот её парфюмерные предпочтения были мне не известны, наверное, потому что она не от мира сего.

Говоря о Гайе и Тренте: это двое моих самых замечательных приятеля, которые позаботятся о выпивке. Они были моими друзьями в основном потому, что у Гайя был поддельный идентификатор, который он смастерил в Арт-классе, а Трент был владельцем «Парти Бас», в котором мы отмечали. Помимо всего этого, я не знаю их достаточно хорошо, но они были очень смышлеными задницами; веселые и довольно таки безобидные, что б вместе с ними напиться. Гай и Трент на самом деле были геями, но надо сказать, что гомосексуализм совсем не одобряется в Техасе, в самом сердце которого находился Морганвилль.

Все мы являлись особенно ироничными достояниями наших семей.

Вечер шёл именно так, как и должен был идти: ребята накупили дешёвого пива, распространяющегося и на несовершеннолетних девиц, уехали в безлюдное место (уточнить, куда? Думаю, они остановились в лесу; поясняю: в Морганвилле безлюдных мест - завались, и все они спроектированы не случайно, планировщики – продажные твари), слушали музыку на полную катушку аж до головной боли и вообще вели себя как идиоты. Единственное, на что мы благополучно забили – это сессия, в чем я была полностью солидарна с ребятами; большинство морганвилльских парней достойны лишь хорошего звуконепроницаемого кляпа во рту. Были всего один или двое, с которыми я бы хоть в разведку, хоть на шопинг, но… эта история совсем о другом.

Джейн купила мне подарок на день рождения. Предполагаю, определённо нечто здоровское. Подарком оказался новый песенный CD о мертвецах. Джейн знает, что я люблю.

От Гая и Трента я всё ещё была в ожидании.

Конечно, Морганвилль небольшой городок, и все мы проигравшие и изгнанные уроды, знакомившиеся кивком головой, однако. Готы не так уж и много общаются с другими идентичными группировками. Популяция готов даже ещё меньше, чем у геев, отдавая видное демографическое предпочтение городской нежити. У последних нет чувства юмора.

Ах да, я забыла кое-что упомянуть: вампиры. Это их город. Он ими переполнен. Люди живут здесь, страдая от каждого вздоха. Буквально все прижатые к ногтю.

Теперь понятно, что я имела ввиду, говоря об ироничных семейных достояниях?

Могу сказать, что Гай мог бы всю ночь потратить на обдумывание правильной постановки вопроса, но, благодаря опустошённому более чем на половину ящику пива, он, с его существенно потраченными силами, наконец, выдал:

– Итак, ты подписала или… что? – спросил он.