Он посмотрел вниз, на армию ригантов. Бойцы шли, построившись в четыре колонны, и с высоты Бануину казалось, что они похожи на огромных змей, ползущих по холмам. Южнее продвигался Коннавар и десять тысяч Железных Волков. Солнце играло на кольчугах и шлемах, и казалось, что у огромной змеи переливается чешуя. Примерно в миле на запад шли конные лучники, следом — тяжелая пехота. Далеко позади ползли повозки с продовольствием.

Бануин полетел на юг, за несколько секунд преодолев более двадцати миль.

Солдаты Города возводили огромную крепость — большой квадрат с трехметровыми бастионами длиной в полмили. Эта крепость была настоящим произведением искусства, детищем холодного, расчетливого ума Джасарея. Каждое утро три армии Пантер общей численностью три тысячи человек выходили из крепости и проходили по территории противника определенное расстояние, обычно около двенадцати миль. Ударные отряды конных офицеров намечали место следующей ночевки, цветными шестами отмечая расположение палаток генералов и командования, офицерских штабов, солдатских казарм, отхожих мест и загонов для лошадей. Как только прибывали Пантеры, первая и вторая армии занимали оборонительную позицию, вокруг будущего лагеря, а третья начинала рыть огромную квадратную яму, выстраивая земляные стены крепости.

Гениальная стратегическая операция была очень тщательно спланирована. Если противник нападал на передовой отряд, они тут же отступали на предыдущее место ночевки. Если враги нападали во время перехода из одного лагеря в другой, Пантеры могли быстро перестроиться и окружить противника. Если под удар попадала задняя крепость, солдат и остаток продовольствия можно было быстро перебросить в новое укрепление. Бануин посмотрел вниз на солдат Города. Если кавалерия Коннавара была похожа на змею, то эти солдаты больше походили на термитов, без устали копающихся в земле. Но была «змея» и у Джасарея. Колонны солдат тянулись от одного лагеря к другому на протяжении двенадцати миль. Последние подводы еще не покинули лагерь, и их стерегли три армии Пантер. Бануин спустился ниже и летел вдоль колонны солдат, пока не увидел Джасарея. Император ехал верхом на сером коне и беседовал с группой офицеров. Бануину стало грустно, когда рядом с императором он заметил Маро, сына Баруса, старого друга по университету.

Бануин снова взмыл ввысь. «Лучше не видеть лиц, — подумал он, — не думать о сотнях людей с обеих сторон, которые неумолимо приближаются к боли, увечьям или смерти».

Молодой жрец определил примерное количество солдат Джасарея, а потом вернулся в собственное тело. Он открыл глаза. Брат Солтайс спокойно сидел рядом и дремал, откинувшись на ствол дерева. Бануин резко сел, и брат Солтайс проснулся.

— Как далеко они? — спросил он, зевая и потягиваясь.

— Чуть больше двадцати миль. Там двадцать армий Пантер, но всего несколько конных разведчиков.

— Двадцать армий? Ничего хорошего, — сказал брат Солтайс.

Бануин встал и подошел к коню. За последние тридцать лет армия Города побеждала противников, превосходящих ее в десятки раз. Она всегда побеждала за счет прекрасной организации, железной дисциплины, а также благодаря тому, что солдаты были профессионалами, которые ежедневно тренировались и беспрекословно повиновались приказам, а не народными ополченцами, которых только что забрали с ферм. О строевой подготовке армии Города ходили легенды, И ни одной кельтонской армии не удавалось ее победить. Сам Джасарей, не покидая города, разгромил пердийцев, используя лишь пять армий Пантер — пятнадцать тысяч человек против стотысячной армии пердийцев.

У Коннавара было вдвое меньше солдат против закаленных в бою ветеранов под командованием величайшего из генералов. Такая перспектива приводила Бануина в дрожь.