Но странности на этом не закончились. Стоило Наталье Кирилловне исчезнуть, как послышались новые голоса. Один голос принадлежал тетке Вере, а кому принадлежал второй, Алена сказать затруднялась. Это был женский голос, и Алена слышала его впервые. Женщины приближались, но у Алены не было никакого желания как бы там ни было общаться с теткой Верой лишний раз. Так что она быстро встала и спряталась за занавеску, чтобы с улицы ее не могли заметить. Алена с радостью и вовсе бы ушла прочь, да только очень уж ей хотелось услышать, о чем сплетничают эти две дамы. Так что любопытство пересилило, и Алена осталась.

– Мне тут очень нравится, – услышала Алена незнакомый ей женский голос. – Когда приезжаю, всегда тебя в душе благодарю, что посоветовала это место. За те деньги, что я им плачу, тут просто шикарно!

– Ты еще не все тут видела, – хвастливо произнесла тетка Вера. – А вот я живу в самой усадьбе, я тебе покажу, что значит настоящий шик!

– А мне можно войти?

– Ты же мне не чужая!

– Все хочу тебя спросить, ты Катю уже навещала?

– Нет еще, но я и не рвусь к ней.

– Почему?

– Неблагодарная она. Сколько я для нее и ее девчонки сделала, а она хоть бы спасибо мне когда сказала.

– Ты не должна ее упрекать. Ей в жизни нелегко пришлось.

– А кому легко? Мне, что ли? Или тебе? У каждого своя боль, но надо же и про добро помнить. Нет, я не хочу к ней первая идти.

– Вообще-то, ты права, – произнесла незнакомка. – Я тоже замечала, что Катя сильно изменилась. Когда она в нас нуждалась, то совсем иначе себя вела. А теперь зазналась… Вот ты совсем другая.

– Да, я умею дружить и умею делать людям добро.

Голоса отдалились. По звуку Алена поняла, что тетка Вера потащила свою новую знакомую к ним в дом. И возмущение вновь накрыло ее.

– Мало того, что сама живет, дочь свою поселила, так еще и каких-то случайных знакомых к нам таскает! Добро она делает вопрос, за чей счет?

Впрочем, знакомая тетки Веры могла быть и не такой уж случайной. Они дружно обсуждали какую-то Катю, которая сильно зазналась по сравнению с прежними временами. И значит, тетка Вера могла быть знакома с этой женщиной уже давно.

– И все равно, – упрямо прошептала Алена, – раз я сама эту бабу не знаю, так и нечего ее ко мне в дом тащить!

Но поделать она ровным счетом ничего не могла. Любое замечание, сделанное тетке Вере или Арине, тут же бумерангом вернулось бы к самой Алене. Она знала, чью сторону примет ее мама. И конечно, тетке Вере нетрудно будет убедить маму, что Алена вела себя грубо, несдержанно, ужасно хамила и, вообще, была невыносима. Тетке Вере всегда это удавалось, и Алена не хотела убеждаться в очередной раз, что ничего не изменилось и она для своей мамы по-прежнему не авторитет.

Следующие дни текли размеренно и монотонно. Алена с утра уходила в штаб к Наталье Кирилловне, где, немного покомандовав, а точнее, передав сотрудникам указания, которые ей, в свою очередь, загодя диктовала Наталья Кирилловна, Алена уединялась в библиотеке и «работала» там. Если тетке Вере или Арине приходила охота навестить ее, то Алена тут же указывала им на толстенные подшивки газет, приготовленных для нее все той же Натальей Кирилловной. Один их вид внушал этим женщинам такое почтение, что они даже не рисковали спросить: а что же за сведения такие хранятся в этих толстых томах?

Ни тетка Вера, ни Арина в своей жизни по доброй воле не прочитали ни одной книжки, если только она не входила в обязательную школьную программу.