|
За эти секунды, друзья, ваш Комбат чуть не поседел. Ибо я отчетливо помнил, что из отвора десантной двери этого вертолета торчит тупое массивное рыло шестиствольного «Минигана» — оружия, способного превратить нашу Иришу в облако кровавых брызг за десятую долю секунды. В тот миг, когда Гайка оказалась на директрисе огня «Минигана», у меня чуть не лопнуло сердце. Уж не знаю, что там произошло со стрелком, почему он замешкался, но только оба «моссберга» Гайки прогрохотали слаженно, опередив стальное торнадо, готовое вырваться из вороненых стволов шестиствольного пулемета! — Ну что там, Комбат? — спросил меня Тополь. Мой друг все это время пролежал, вжавшись в землю и ведя наблюдение в противоположном направлении — чтобы нас не застигли врасплох, напав с правого фланга. И, стало быть, он всего этого ужаса в исполнении Гайки, на свое счастье, не видел. — Да сестрица твоя жжёт со страшной силой, — как можно более развязно сказал я, чтобы скрыть свою нервозность. — А именно? — Похоже, пытается вертолет захватить! — Чего-о?! — Тополь тут же вскочил на ноги. — Да вон, полюбуйся. — Я указал в сторону «Корморана». Даже с нашего места было видно, как Гайка приставила обрез к правому уху пилота, закрытому наушником шлема, и сказала что-то очень веское. В следующий миг турбины вертолета стремительно набрали обороты. — Ты куда, мелкая?! Ты куда это собралась?! — орал Тополь, грозя кулаком в бессильной педагогической злобе. Но вот теперь Гайка уж точно ничего не слышала — из-за рева винтов. Накренившись, вертолет развернулся на месте. Пошел вперед. Преодолел вал, едва не чиркнув по его гребню носовой стойкой шасси. И пошел вслед за своими собратьями, на запад. — Как ты думаешь, куда ее понесло? — спросил Тополь. — В солярий, я думаю. Ну или на педикюр. Тут два варианта ровно, — выдал экспертное заключение я. Пока мы стояли, как два унылых пингвина, в той же стороне, откуда Гайка начала свой мортальный разбег, замаячил Тигрёнок. И вскоре его сутулая безоружная фигурка приковыляла прямехонько к нам. — Ты не знаешь, куда это наша мадемуазель на вертолете полетела? — спросил я. — Знаю. Она сказала, что ей стыдно. И что она должна загладить свою вину. — Стыдно? Перед кем? — Я был в замешательстве и, конечно, нахмурил брови. — Передо мной. Что она «ножницы» украла. Пока мы там сидели, я ей про Алёну свою рассказал… Про то, как мы с ней дружили… Как в Крым с палатками ездили, в Ласпинскую бухту… Ну которая недалеко от Севастополя. Про то, как она в вокальную студию ходила, как учила детей английскому… — Ну?!. — Ну вот и стало ей стыдно… — Стыдно ей стало! Стыдно! Ты говори, куда именно она полетела? — Тополь схватил Тигрёнка за плечи и тряхнул. |
