На сегодняшний день Ольга являлась владелицей нескольких антикварных салонов. По размаху бизнеса и уровню доходов она давно и серьезно опережает мужа, что, впрочем, никак не сказывается на их семейном благополучии. Плохо только одно — книги. Неделями она не может выкроить для себя минутку, а когда вдруг появляется свободное время, оказывается, что читать-то и нечего.

— Получается: раньше я была профессиональной читательницей, знала все книжные, следила за толстыми журналами, за планами издательств, а теперь стала антикваром. Вся жизнь укладывается в одно слово. — Ольга грустно улыбнулась. — Вот видите, я все рассказала вам о себе. А теперь откровенность за откровенность.

— У меня все гораздо прозаичнее, — рассеянно ответила я, продолжая про себя поражаться чистоте и гармоничности ее жизни. А что хорошего я могу сказать о своей? Одни слезы!

— Не может быть! У вас внешность романтической героини!

— Ну что вы… — смутилась я.

— Умоляю, не разочаруйте меня! Или хотя бы объясните, кто на самом деле ваш спутник.

— Кто мой спутник?

— В аэропорту, когда нас только представляли друг другу, я готова была биться об заклад, что ваш спутник — Саша Аретов…

— Почему? — нетерпеливо перебила я. — Почему вам так показалось?

— Что вы, Лиза, задаете такие вопросы? Ставите меня в неловкое положение! Всегда видно, когда мужчина и женщина вместе, когда они одно. А тем более мне, женщине, давно разменявшей пятый десяток!.. Впрочем, дальше можете ничего не объяснять: своей последней фразой вы себя выдали с головой… А этот, простите, я забыла, как его зовут, — продолжала Ольга полушепотом, — он не оставляет вас ни на минуту, да еще с Сашиного благословения. Вот что самое поразительное!

— Он просто привязан ко мне, — быстро зашептала я в ответ. — Знаете ли, чисто по-дружески. В быту он большой ребенок, а я поддерживаю его, помогаю…

— Лиза, а скоро будут кормить? — подтверждая стопроцентную правдивость моих слов, поинтересовался Гришка.

— Надо было поесть утром! — Мое давнее раздражение против него на этот раз вышло из-под контроля. — Я все подогрела, будила, будила тебя, а ты до последней минуты спал как сурок.

— О, прохлада моей души, — проговорил вдруг Гришка. — Как усталый путник…

— Помолчи, мы же в самолете, — зашипела я.

Гришка испуганно замолчал.

— Он что же, и живет с вами? — не унималась любопытная Ольга.

— Просто у Гриши большая семья, — стала я сочинять на ходу, — дома ему трудно сосредоточиться… А у нас с Сашей просторная квартира, и мы с радостью принимаем его на денек-другой.

— Это с вашей стороны очень великодушно, — заметила Ольга.

— Конечно, Гриша ведь художник. — Я обрадовалась, что наконец-то вырулила на твердую почву. — Ему, чтобы сохранить творческую форму, нужно время от времени менять обстановку.

— Да… — тихо протянула Ольга. — Очень распространена эта точка зрения, хотя лично я ни во что такое не верю. Кажется, Чайковский говорил, что настоящее искусство — это девяносто девять процентов пота и только один процент вдохновения. Для поддержания творческой формы полезен ежедневный тяжелый труд.