Он увидел, как из конюшни вышла девушка и остановилась в траве. За ее спиной летели волосы. В воздухе висела пыльца, все было туманным и зеленым.

— Кто это? — спросил он брата.

— Да так, одна провинциальная потаскушка. Родители решили, что она неуправляема. Я заставляю ее делать мои домашние задания. — Майкл любил прихвастнуть перед братом. — Она для меня что угодно сделает.

Лорри засмеялся. В отличие от младшего брата ему незачем было хвастать. Он просто знал, чего хочет.

— Уже нет.

Эльв увидела Майкла и его гостя, но решила, что ее не заметили. Она полагала себя невидимой. Она была в Арнелле, далеко от грязной, едва зеленой весны. Гуляла по полю с фиалками размером с капусту и ядовитыми черными помидорами — «яблоками любви», которые словно вопрошали: «Осмелишься нас попробовать?» Эльв отправлялась туда всякий раз, покидая конюшню. В Нью-Гэмпшире она была никем, камешком в траве, но ее демоническая свита захватила другой мир. Демоны преследовали фей-предательниц, которые малодушно хотели заключить сделку с людьми. Они построили дома из грязи и соломы и окружили их черными камнями мести, проклятием для любого, кто попытается причинить им вред.

Эльв решила, что красавчик направляется к парковке за полем. Она никогда не видела брата Майкла, но была наслышана о его подвигах. Он вроде волшебника, рассказывал Майкл. Может раздобыть деньги, наркотики, свободную квартиру, машину с полным баком бензина, когда меньше всего ждешь. Эльв внезапно поняла, что парень идет прямо к ней. Пришлось вернуться из Арнелля. У нее закружилась голова. Как будто из нее что-то вырвали. Раздался хруст, словно воздух трескался на части. Эльв перенеслась в реальный мир. Ее сердце бешено колотилось.

— Таким красавицам здесь не место, — произнес Лорри.

Его первые слова пронзили ее насквозь. Уродливо одетая, она стояла в нью-гэмпширской траве. Эльв убрала волосы с лица, чтобы получше разглядеть незнакомца.

— Зря тебя сюда засадили. — Он словно продолжал беседу.

Казалось, он лучше всех знает Эльв. Он был даже слишком красив, точно киноактер, который по ошибке забрел на нью-гэмпширский луг. Эльв понравилось и то, как он одет — черная куртка, джинсы, ботинки, черные кожаные перчатки, — и высокий рост. Ей даже пришлось задрать голову, иначе было не разглядеть его лица. Еще никто не говорил с ней так откровенно. С другим мужчиной Эльв стала бы заигрывать, а в плохом настроении просто ушла бы. Но этот ее заворожил. Она вздернула подбородок, точно ребенок, бросающий вызов, и попыталась стряхнуть чары.

— Спорим, ты даже не знаешь, как меня зовут?

Он прищурился сквозь зеленую пыльцу.

— Тебя зовут Эльв.

Она впервые сочла красивым собственное имя. Чары стали еще сильнее.

— Идем.

Текучая энергия Лорри поработила ее волю. Он схватил Эльв за руку и повел мимо конюшни в лес. Воздух был холодным, но трава уже зеленела. Травинки прилипали к одежде. В лесу густо росли березы и сосны. Раскручивались улитки папоротников, зеленел водяной шпинат с крупными листьями и затхлым запахом. В столовой уже начинался обед, но Эльв никто не хватится. Она часто оставалась с лошадьми до начала уроков, а порой возвращалась лишь к ужину. Джули Хаген исправно снабжала ее освобождениями. В конце концов, она была игрушкой мисс Хаген, легкоуправляемой перевоспитанной девочкой, и умела должным образом себя вести в ожидании побега.

По дороге Лорри начал рассказывать историю своей жизни. Он вырос в Квинсе, но родители бросили его и брата.