– А время смерти? До или после ухода супруги? – я зашла с другой стороны.

– Скорее после, – нехотя ответил Антон Романович. – Тело лежало в кухне, там пол с подогревом, это несколько затруднило… И потом, он звонил жене вскоре после ее ухода из дома.

– Звонил – и что сказал?

Следователь посмотрел на меня как на идиотку:

– Кого, по-вашему, мы могли бы об этом спросить? Они оба мертвы – и Валерий Антиповец, и его жена Валентина. Ее мобильник уничтожен при взрыве. Исходящий вызов был в восемь тридцать две, разговор длился меньше минуты.

– А это не могло быть ограбление? – я попыталась скрытно подобраться к теме пропавшего золота.

– Сейф был заперт, но не пуст, однако о его обычном содержимом знал, похоже, только хозяин. Что касается прочих ценных вещей, то в квартире все на своих местах, сын Антиповца показал, что ничего не пропало.

– Кстати, о сыне, – я вспомнила, что Мастодонт убежден: искать надо в ближнем круге Антиповца. – Он, часом, не единственный наследник папы?

– Представьте, не единственный, кое-что причитается родителям Валентины, ведь у супругов было и общее имущество – недавно приобретенный домик у моря, например.

– А можно мне получить список убитых горем родных и близких? У вас наверняка уже есть такой.

Антон Романович скосил глаза на «молескин», потом на макбук. Ответил неохотно:

– Пришлю в электронном виде, адрес почты своей оставьте.

Я поняла это как намек на то, что мне пора убираться.

– Что ж, ухожу, но не прощаюсь, – я припечатала к стеклянной столешнице свою визитку и встала.

– Не буду задерживать, – кивнул следователь.

Оглянувшись с порога, я увидела, что он убрал мою визитку и протирает мягкой тряпочкой край стола, где я сидела, удаляя с прозрачного стекла гипотетические следы пальцев рук.

Аккуратненький такой! Не любит непорядочек!

– Девушка, куда же вы? А кофе?! – в коридоре меня весело окликнул нормальный опер.

Данила терпеливо ждал меня на улице, только перекочевал на другую ее сторону, устроившись на веранде ближайшей кофейни.

– Излюбленное тусовочное место следкома, прокураторы и судов, – отрекомендовал он мне данное заведение, когда я присоединилась к нему за столиком. – Они же тут все рядом и поставляют основную клиентуру. Вы только гляньте на режим работы! – напарник кивнул на доску у входа – с нашего места она была прекрасно видна. – Суббота и воскресенье – выходные, это у кофейни-то!

– Стопроцентная ориентация на целевую аудиторию, – согласилась я, мысленно щедро добавив напарнику очков.

Оказывается, он и наблюдательный, и выводы делать умеет!

– И что там следователь? – спросил Даня.

– Колоритный, – коротко ответила я. – И немногословный.

– Это вы от него заразились?

– Плюс десять баллов Гриффиндору, – усмехнулась я. – А ты молодец, умеешь язвить! – я немного помолчала, мысленно суммируя скудные сведения, полученные от колоритного следователя. – Пока информация такая: Антиповец умер от отравления каким-то нехитрым аптечным средством, примененным не по назначению. Оно было в кофе. На чашке остались пальчики его и жены. В телефоне Валерия сохранился исходящий вызов на мобильный Валентины, она ответила, но говорили они меньше минуты. Это было в восемь тридцать две. Во сколько точно Антиповец умер, неизвестно, он на полу лежал, а тот в кухне плиточный, с подогревом, тело остывало медленно… Что еще? Из квартиры вроде бы ничего ценного не пропало, во всяком случае, так сказал операм сын Антиповца.