— Но он его не назвал Всеславом.

— И что это меняет? Вы, дурьи головы, не обратили внимание на то, как он с ним говорит? Нет? А зря. Тем более, что я не понимаю — что вам не понравилось? Андрей предложил много дельных и полезных вещей.

— Это тебе так кажется, — буркнул один из сотников. — Ты тут посидишь год еще, может два. И пойдешь дальше. А нам с этим жить…

И ругань началась по новой.

Далеко не все старшины так уж однозначно были против предложенных Андреем мер. Особенно это касалось десятников. Однако единства мнений не наблюдалось. И дебаты, которые после ухода Андрея длились еще несколько часов, ни к чему так и не привели. Разве что только к тому, что все со всеми переругались. Местами до хрипоты и таскания друг друга за бороды. Хорошо хоть за оружие не хватались.

Наконец, когда старшины разошлись, воевода пригласил Андрея для приватного разговора. И тот пришел. Не заставляя своего потенциального союзника ждать.

— Проходи, садись, — махнул воевода на лавку, когда парень вошел в помещение. На дальнюю лавку у самой двери. Однако Андрей прошел ближе и сел на самое почетное место, исключая, пожалуй, «посадочное место» для хозяина помещения.

Воевода молча на это посмотрел. Хотел было уже что-то сказать. Но промолчал, так и закрыв рот, не издав не звука. Чуть подумал. Хмыкнул. И сел рядом. Не на место, которое бы подчеркивало его статус хозяина, а на равное.

— И зачем все это?

— Я не хочу, чтобы меня обвиняли, будто бы я не пытался по-хорошему.

— Если снова рассоришься со старшинами, думаешь, Государь тебя за это по головке погладит?

— Ты ведь не за этим меня пригласил.

— Не за этим, — нехотя кивнул воевода. — Что ты задумал?

— Тоже, что и раньше. Укреплять полк.

— И для этого ты поругался с ними?

— Мню, после моего ухода, они и сами недурно справлялись, предаваясь ругани. Так что… — развел руками Андрей.

— Почему ты не хочешь с ними по-хорошему?

— Я? — вполне искренне удивился парень. — Я зашел. Поздоровался с ними честь по чести. А потом предложил…

— Брось, — перебил его воевода. — Ты ведь понимал, что они не согласятся. Спиридон мне шепнул на ушко, чтобы я не думал, будто ты в серьез обиделся. И что ты эту ругань устроил специально. Зачем?

— Тебе нужно, чтобы полк стал сильнее? Я мню — нужно. Чтобы выслужиться перед Государем и дальше пойти, получив более честную[3] и денежную службу. Так ведь?

— Так, — чуть помедлив кивнул воевода. — А тебе оно зачем нужно?

— Затем же. Или ты думаешь, я хочу всю жизнь тут сидеть? — повел бровью Андрей. — А им это не нужно. Они сели ровно и начали мхом обрастать. Десятники еще как-то шевелятся, мечтая стать сотниками. Сотников же устраивает текущее положение дел. Им ничего менять не нужно. Зачем? Что это им даст? Куда они вырастут? На московскую службу перейдут? Для этого нужны и связи, и деньги. Здесь в Туле таких им не найти. А потому и рыпаться им без надобности.

— Мнишь, что усиление полка им не нужно?

— А что оно им даст? Денег? Ну… может быть. Немного. Но чтобы, вслед за мной грабить татар-ловцов им и того, что есть хватит. А что-то большее — это опасность великая. Не только в бою погибнуть, но и власть свою потерять. Им всякое изменение — что ножом по яйцам.