– Скажи, а ты сам видел мисс Грэмли?

– Нет, не видал.

– Я о том времени, когда она была еще жива, Олигви.

– Живой видел. Раза три, мисс, – сказал мальчик. – Она жила здесь некоторое время. И я видел её во время прогулок.

– И ты узнал бы её?

– Что вы хотите сказать, мисс? – не понял мальчик.

– Ты видел её на большом расстоянии. И мог вполне принять за неё похожую женщину. Вот и кузнец мог просто ошибиться. Не думаю, что он говорил с мисс Грэмли при жизни. Не так ли, Олигви?

– Да, мисс. То есть, нет. Они не разговаривали, конечно. Но я сам узнавал её по костюмам, в которых она была.

– А лицо ты её разве запомнил?

– Не совсем, мисс.

– Вот это я и хотела сказать, Олигви.

– Но кузнец видел её близко, мисс.

– Это где же? – скептически спросила Джессика.

– Он подковывал её лошадь после верховой прогулки, когда та потеряла подкову.

Джессика Лэнг задумалась…

***

Хай-Берроу.

Почта.

В почтовом отделении в эти ранние часы народу было мало. Джессика отдала свое письмо и почтмейстер, приняв его, сообщил:

– И для вас есть письмо, мисс Лэнг. Пришло вчера вечером. Я уже хотел с нарочным отправить его в имение, но вы пришли сами. Вот извольте.

Джессика схватила письмо. Это от Джеральда! Она разорвала конверт и развернула листок.

«Джессика!

Мне кое-что удалось узнать, но приехать быстро не могу. Еще много дел. Проблем с Натаниэлем Личем становится все больше и больше.

Во-первых, сестра мистера Натаниэля Лича мисс Паула Лич, уже почти год как не проживает в пансионе во Франции, как он утверждал. Я через инспектора Гуда, у которого связи в полицейском департаменте Франции, узнал, что мисс Лич сбежала из пансиона вслед за своим любовником, испанским авантюристом доном Сезаром де Нарвега. Но очень скоро мисс Лич поняла, что её благородный кавалер обычный мошенник, и от истинного аристократизма у него осталось только имя предков.

Затем мисс Лич перебралась из Франции в Великобританию и уже там вышла замуж за Уильяма Рочестера, школьного учителя из графства Кент. Репутация у него также тёмная. Он был обвинен в мошенничестве и растрате денег, но доказать полицейские ничего не смогли. После скандала и полицейского разбирательства Рочестер уехал оттуда. А в каком направлении он переехал и чем теперь занимается мне выяснить, пока не удалось. Ничуть не удивлюсь, что он и его жена (сестра Лича) проживают где-то рядом с имением Хай-Берроу.

Утверждение миллионера о непричастности сестры к делу – несостоятельно. Она вполне могла это организовать вместе со своим мужем.

Теперь насчет мисс Барбары Грэмли. Это вообще интересная штучка. В её биографии множество белых пятен и в полиции эту скромницу отлично знают, правда, совсем под иной фамилией. Очевидно, и Лич подозревал за своей невестой что-то неладное, и потому не стал вмешивать в дело полицию. Он решил обратиться ко мне.

Но это еще не все.

Помните слова доктора Валианта, о враче, который заменил его в Хай-Берроу, когда он дал согласие быть личным врачом Натаниэля Лича?

Этого человека зовут доктор Гимсли. И это врач с солидной репутацией, хоть и не из знаменитых. Он должен был констатировать смерть мисс Грэмли. Но Гимсли порядочный человек. Вот отчего в период, когда мисс Барбара Грэмли умерла, в деревне был иной доктор.

Вы спросите, Джессика, куда девался Гимсли?

Он был вызван в Эдинбург к своему дяде, который якобы при смерти и завещал ему все свое состояние. Но приехав в столицу Шотландии, он узнает, что его дядя совсем не вызывал его. Напротив, он по-прежнему совсем не хочет видеть своего племянника, да и умирать, старый джентльмен не собирается.