|
Мальчик по-прежнему сидел за столом перед тетрадью, с пером в руке. Его сестра каталась по полу. - Это.., это по неловкости.., разрешите я поухаживаю за вами... Мсье Гир был испуган. Кровь заливала щеку и текла на подбородок. Розовые скулы его побелели. - Спасибо... Казалось, он готов извиняться, как человек, который нечаянно напачкал в комнате, куда пришел в гости. Потом повернулся и направился к двери, но наткнулся на дверной косяк. - Не уходите... Я сейчас... Инспектор нашел кухонное полотенце и протянул ему. - Спасибо... Спасибо... Извините... Мсье Гир углубился в холодную темноту коридора, и с лестницы уже доносились его тяжелые, неверные шаги, и всем чудилось, что кровь так и капает на ступени. - Да заткнись ты, наконец! - заорала внезапно консьержка, отхлестав дочку по щекам. Волосы у нее растрепались, глаза блуждали. Она встряхнула мальчишку за плечи. - А ты чего сидишь тут и молчишь?! Инспекторы просто не знали, куда себя деть. - Успокойтесь. Завтра же утром комиссар... - Вы думаете, что я останусь тут одна на всю ночь? Вы так думаете, да? Чувствовалось, что сейчас с ней начнется истерика. Ее всю передернуло, когда она нечаянно коснулась рукой капли крови на столе. - Мы останемся... В общем, один из нас... Она еще не знала, можно ли успокоиться или нет. Смотрела на них, а они старались принять бравый вид. - Ты пойди составь протокол. Вода кипела уже минут пятнадцать. Стекла затуманились. - Только смотри возвращайся, слышишь? Консьержка сняла чайник с огня, пошевелила пылающие угли кочергой. - Вот уже две недели не сплю... - заявила она. - Вы его видели. Я же не сумасшедшая... Глава 2 Когда кровотечение наконец прекратилось, мсье Гир вынужден был идти с большой осторожностью, держа голову очень прямо, чтобы ранка опять не открылась. Кончик одного уса обвис, а лицо обрело акварельно-розовый оттенок от крови, размытой водой. Мсье Гир прежде всего вылил воду из таза и протер его тряпкой. Затем взгляд его упал на холодную чугунную печку. Если не считать неподвижной головы, которую он нес, будто инородное тело, он двигался обычно - спокойно, размеренно, как бы совершая ритуал торжественной церемонии. Он вынул из кармана пальто газету, смял и затолкал в глубь печки. На черном мраморе каминной доски лежала связка мелких щепок, которые он и высыпал на газету. Тишина и холод окружали его. Изредка только звякали кочерга или угольное ведерко, когда их случайно задевали. Встав на колени, все так же неподвижно и прямо держа голову и шею, сунул спичку под решетку, чтобы поджечь бумагу. Делал он это на ощупь, и ему не сразу удалось - он трижды чиркал одной спичкой за другой, пока наконец струйки дыма не потекли из всех щелей печки. В комнате было холоднее, чем на улице. В ожидании печного тепла мсье Гир снова надел пальто - толстое черное ратиновое пальто с бархатным воротником, вошел в нишу от стенного шкафа, служившую ему кухней, зажег газовую плитку, налил воды в кастрюлю. Рука его сама находила нужный предмет, искать было не нужно. Поставил на стол чашку и тарелку, положил нож, потом, немного подумав, убрал тарелку в шкаф, очевидно вспомнив, что люди в привратницкой помешали ему пойти за покупками. У него еще оставалось немного хлеба и масла. |
