Джон помог Джейн спуститься, и потом большим белым носовым платком отсигналил Роддену, что тот снова может взлететь. Это было не очень трудно. Самолет был маленький, и скалы, спускающиеся к долине, были удобно расположены.

Только когда самолет улетел, Джейн заметила, что Родден не взял горючего. Она надеялась, Джон не заметит, что к запасу, который он захватил, даже и не притронулись. Если бы он потом и заметил, то ему ни к чему было бы рассказывать это Бауэру.

Всю дорогу к заводу Джейн репетировала свои ответы Бауэру.

Но отвечать было не на что. Не было и тонких намеков, острот и саркастических замечаний, которые она ожидала.

– У нас проблемы с выхаживанием, – сказал вместо всего этого хозяин, – похоже, Принцесса не получала достаточного количества питательных веществ и сейчас может кормить только одного осиротевшего жеребенка. Но, мисс Сидни, поскольку вы уже занимаетесь одним жеребенком, другого возьмет на себя Морин. Но у нее будет Персидская Принцесса. Вам же придется довольствоваться бутылочкой с соской.

Джейн кивнула, но все еще ждала. Бауэр не мог вот так просто оставить такую вещь без внимания.

Но он все же оставил ее без внимания и, поскольку хозяин поступил так, вся конюшня тоже так поступила. Без сомнения, все заметили, что Гаир не прилетел вслед за Бауэром. И конечно же, они заметили и обратили внимание на то, что Джейн приехала на машине, но не последовало ни вопросов, ни комментариев. Джейн восприняла это с благодарностью. Она боялась, что Морин неправильно истолкует этот странный эпизод. Правда, он был настолько краток, что даже не мог называться эпизодом. Джейн нравилась Морин, и ей не хотелось никаких осложнений в их отношениях.

Глава девятая

Никаких осложнений и не было… пока. Морин спросила у Джейн, как она кормит. Она задала еще несколько вопросов по делу. Все было так, как будто ничего не случилось. И все-таки… Джейн заметила, что что-то было не так. Конечно, может, она и преувеличивала, но дружелюбия между ними не было. Жаль. Когда в ту ночь Джейн открыла дверь в свою комнату и обнаружила там Морин, это был очень трогательный момент. Когда девушка помоложе приходит к девушке постарше, это всегда очень трогательно.

Но теперь все изменилось. Хотя Морин спрашивала у Джейн совета, слушала, благодарила ее – в это время она смотрела в сторону. И если бы Джейн не была так занята, то обиделась бы на Морин.

Ее лошади теперь были целиком в ее распоряжении, и, как очень скоро Джейн обнаружила, им необходимы были тренировки. Гретель набрала вес и нуждалась в упражнениях, чтобы его сбросить. Сан Марко, который выиграл несколько скачек в Великобритании и который всегда любил подвижность, обленился, а Русвен, имеющий хорошую родословную, показывал только негативные стороны своих предков.

– Ну-ка, лодыри, просыпайтесь, – сказала Джейн строго. Эта неделя пролетела как день. Как только Джейн спрыгивала с Гретель, она садилась на Сан Марко, закончив с ним – переходила на Русвена.

Они вначале упрямились – привыкли подремывать, но как только почувствовали сладкий запах влажной от утренней росы травы, а запах загона ничем не отличался от запаха луга, праздность, в которую они впали, мгновенно улетучилась. Джейн стала узнавать их.

Каждый вечер она валилась с ног и иногда засыпала за кормлением Венди, которая, кстати, очень неплохо росла. И по сравнению с ней Билли, второй приемный жеребенок, за которым ухаживала Морин, выглядел гораздо слабее. Джейн было интересно знать, как себя чувствует тот счастливчик, которому досталась мать вместо бутылочки с соской, и она отправилась на восточный выгон к Персидской Принцессе и Билли.

Достигнув ограды, Джейн остановилась и засмеялась. Персидская Принцесса была принцессой во всем. Ее мать была настоящей королевой, как была наслышана Джейн, и отец ее тоже был королевских кровей.