Дракон — древний символ воинствующей иерархии, государства-толпы, сбитой в психоэнергетическое целое и потому управляемой даже без слов. В таком случае образ Лаокоона (но не раскопанной статуи!) — великий символ: побеждающая в вечности Истина до времени удушаема иерархией.

Илион, как выясняется, редкостный город: удивительно не бездуховное поведение толпы — этого «добра» везде избыток, удивительно, что время от времени появляются люди, которых толпа понять не в состоянии и таковых в Илионе (метагород?) оказалось по меньшей мере двое. И они не могут быть друг с другом никак не связаны.

Как сообщает «Словарь античности» (пер. с нем., составитель Йоханес Ирмшер, М., 1994, статья «Лаокоон»), в академической среде считается доказанным, что обнаруженная «скульптура идентична упоминаемому в сочинении Плиния Старшего произведению родосских скульпторов Агесандра, Афинодора и Полидора». Скульптура, разумеется, не подлинник, а копия — в древности удачные работы, годные для воздействия на население (нечто вроде «Илиады», извращения на основе «Предсказания»), тиражировали в большом количестве. Оплачивали это дело, понятно, «уважаемые граждане».

Здесь обнаруживается вторая странность: как это так, вожди, яркие некрофилы, финансируют разоблачающую их сущность аллегорию? Это невозможно! Исполнители должны дуреть, «догадываться» до состояния элемента дракона. Мир Отважного Копьеносца для них просто не существует.

Да, кстати, слово «Илион» в более точном, неугодном иерархии, прочтении — илиас. Это слово в русле верной этимологической теории бессознательного восприятия Н.Н.Вашкевича—«отвага». Лаокоон — Илиас (отважный) Копьеносец, точный тёзка нашего древнерусского, ещё дохристианского, Ильи Муромца.

Некоторые из современных «академиков» учат: Трою потому называют Илионом, что по невежеству были смешаны два города. Нет. Дело не в невежестве. Если Троя и Илион — разные города (разнесённые и во времени, и в пространстве), то их смешение в «Троянском цикле» вполне для стаи закономерно, причём чем более поздний и официозный «источник» — тем «Трои» больше, а «Илиона» меньше. Смысл подмены в том, что стирается грань между простым городом, географической точкой под названием «Троя», и неугодническим «Илионом» Лаокоона и Кассандры: его отличающее от «простых» городов типа Трои качество — присутствие повышенного содержания неугодников. Если же Троя и Илион — всё-таки разные названия одного города (Трои или другого — намного более древнего?), то и тогда вложенный автором «Предсказания» в эти названия смысл разный—«Илион», в таком случае, — это «душа» Трои, отличающее её от многих остальных городов духовное качество.

В любом случае, Кассандра и Лаокоон — жители Илиона, толпа — троянцы.

А раз финансировали, то аллегорическое прочтение раскопанной скульптуры было иным, нежели указываемое в справочниках.

Ключ к ответу, судя по всему, кроется в двух змеях. Одна змея — символ мудрости. А две змеи — символ зодиакального знака «Водолей». Две известные извилистые линии—«означают двух змей мудрости: интуицию и рацио, или волны сознания, переливающегося в других» (Энциклопедия символов, знаков, эмблем. М., Локид-Миф, 2000). В таком случае раскопанная статуя изображает вовсе не Лаокоона, персонажа не любимого ни авторами пропагандистского «Троянского цикла», ни, соответственно, их «спонсорами», а всего лишь знак Зодиака, правда, не топорный. Это сейчас, с погружением в цивилизованность населения планеты, «Водолея» в наше время для «новых русских» изображают в виде обнажённой красотки с оттопыренной попкой, кому-то поливающей из кувшина, а ведь ещё на нашей памяти это был полудебильного вида кудрявый мужик с амфорой.