– Я женился на тебе вопреки воле отца, – напомнил он. – В глазах этих людей ты являешься моей главной драгоценностью. – Патрик помедлил, глядя в глаза обеспокоенной и все еще ничего не понимающей Анны. – Ребенка вполне достаточно, но на тот случай, если я заартачусь во время переговоров, террористам неплохо бы выкрасть еще и тебя.

– Но ты же не станешь артачиться, правда? – обеспокоенно спросила Анна. – Не будешь рисковать жизнью Тедди?

Глаза Патрика вспыхнули золотистыми огоньками.

– За кого ты меня принимаешь? – проворчал он. – Я не настолько бессердечен. Конечно, я не стану рисковать жизнью твоего ребенка!

– Тогда зачем ты пугаешь меня? К чему все эти разговоры о моей безопасности?

– Потому что бандиты уже угрожали мне! – воскликнул Патрик, порывисто привлекая жену к себе. Ему словно стало легче, когда Анна уткнулась лицом ему в грудь. – Пусть только посмеют прикоснуться к тебе! Я уничтожу их всех!

– Из за ребенка ты так не волнуешься! – заметила Анна, отстраняясь.

– Неужели тебе недостаточно, что я испытываю подобные эмоции по отношению к неверной жене? – с горькой усмешкой спросил он.

– Нет, – твердо отрезала Анна, – недостаточно. – Она повернулась и ушла в сарай.

Патрик последовал за ней.

– Ты довольно безжалостна, дорогая, – с некоторой обидой произнес он.

– Ты прав, – согласилась Анна. – Но ведь и ты не проявил по отношению ко мне большого милосердия! – напомнила она, осматривая полки в поисках перчаток.

– Я содержал тебя и ребенка, хотя по идее должен был вышвырнуть на улицу и забыть о вашем существовании, – возразил Патрик.

– Почему же ты не поступил подобным образом? – с вызовом спросила Анна, резко повернувшись, чтобы посмотреть мужу в глаза. – Не потому ли, что заботился о собственной гордости? Ты делал это для себя самого! – заявила она. – Поэтому, если ожидаешь выражения безграничной благодарности, не надейся на это. – Она снова отвернулась к шкафу. – Ты не оказал мне большой милости, позволив остаться здесь. К тому же поступил довольно безрассудно; если ты догадывался, что нам может угрожать опасность, следовало обеспечить надежную охрану!

Патрик некоторое время смотрел на жену, словно не веря собственным ушам, а затем рассмеялся.

– Интересно у тебя получается! – заметил он. – Неудивительно, что ты ни капли не изменилась и сохранила прежнее очарование, ведь тебе с легкостью удается перекладывать все с больной головы на здоровую! Собственные грехи тобой в расчет не принимаются. Ты изобрела превосходный рецепт сохранения вечной молодости!

– А каков твой рецепт? – поинтересовалась Анна и тут же замерла, осекшись. Не следовало делать намеки на внешность Патрика!

Тот тоже застыл не дыша.

– Рецепт моего очарования? – уточнил он наконец.

Анна нервно теребила фартук.

– Вообще то слово «очаровательный» редко применяют по отношению к мужчинам, – попыталась вывернуться она.

Но уже было поздно. Анна поняла это в то самое мгновение, когда неосторожные слова слетели с ее губ. Патрик приблизился к жене и уперся руками в шкаф.

– Но ты всегда употребляла именно это слово, когда говорила обо мне, – тихо напомнил он. – Помнишь, как ты лежала на мне, обнаженная, с рассыпавшимися по плечам волосами, смотрела мне в глаза и говорила: «Рикки, ты очарователен!» – Он дразняще улыбнулся.

– Перестань! – вспыхнула Анна, зажмурившись от яркости возникшего в памяти образа.