– Пей, – велел он.

Уловив запах коньяка, Анна покачала головой, и на ее золотистых волосах заиграл солнечный свет.

Патрик не обратил на отказ никакого внимания.

– Пей, – повторил он. – Ты похожа на привидение. Пей, или я силой заставлю тебя сделать это.

Зная, что это не пустая угроза, она сделала глоток и едва не поперхнулась жгучей жидкостью. На глазах Анны выступили слезы; она несколько секунд лихорадочно хватала открытым ртом воздух, пытаясь отдышаться.

– Так то лучше, – заметил Патрик, вытирая янтарную капельку, скатившуюся по подбородку Анны. От этого прикосновения по телу женщины словно пробежал электрический разряд, заставивший затрепетать каждую клеточку. – А сейчас еще глоточек!

Анна выпила, надеясь, что коньяк заглушит нарастающую в душе панику. Патрик Маллоу. Опять он! Анна с горечью отметила, что ее до сих пор волнует прикосновение человека, принесшего ей столько несчастий.

Патрик заставил ее допить коньяк и удовлетворенно кивнул: на щеках Анны появился румянец, глаза заблестели.

– Это твоих рук дело? – бросилась в атаку Анна.

Патрик понял ее с полуслова. Его взгляд, ставший вдруг жестким, ясно давал понять: Патрик возмущен тем, что Анна осмелилась подозревать его в таком постыдном и жестоком поступке. Но на нее его гнев не произвел впечатления.

– Ненавижу тебя, – прошептала она. – Если с ребенком что то случится – берегись, Патрик! – Анна стиснула кулачки. – У меня найдется нож, достаточно длинный для того, чтобы пронзить твое каменное сердце!

На удивление, Патрик никак не отреагировал на угрозу, хотя Анна ясно дала понять, что не шутит. Он спокойно сказал:

– Расскажи мне, как все это произошло.

В голове Анны вспышкой молнии промелькнул образ рыдающей гувернантки, ворвавшейся в комнату с криком:

– Тедди похитили! Какие то люди подбежали и схватили его, когда мы гуляли в парке!

Это воспоминание пробудило в душе Анны бурю негодования.

– Ты чудовище! – воскликнула она, вскочив с дивана. – Тебе лучше меня известно, как все произошло! – Голос женщины дрожал от страха и ненависти. – Существование ребенка унижало твое достоинство, поэтому ты и похитил Тедди!

Взгляд золотистых глаз остался безмятежным. Патрик откинулся на спинку дивана, положил ногу на ногу и внимательно посмотрел на Анну.

– Я не трогал твоего ребенка.

Слух женщины больно укололо слово «твоего». Ее губы искривились в гримасе отвращения.

– А я уверена, что без тебя здесь не обошлось, – безапелляционно возразила она. – Все это время ты лелеял мечту отомстить мне. Единственное, чего я не понимаю, – почему не украли заодно и меня?

– Подумай как следует, – предложил Патрик. – Не сомневаюсь, что ты найдешь правильный ответ.

Анна отвернулась, не в состоянии видеть безразличие Патрика. Как он может сохранять невозмутимость, когда речь идет о жизни их сына!

– Видеть тебя не могу! – бросила в сердцах Анна.

Она поднялась с дивана, подошла к окну и замерла, сложив руки на груди. Вокруг дома расхаживали полицейские, время от времени переговариваясь с кем то по рациям. Некоторые держали на поводках устрашающего вида псов. Из груди Анны вырвался истерический смешок.

– Устраиваешь шоу для глупцов? – бросила она через плечо. – Неужели ты надеешься кого то одурачить?

– Ну, тебя то, вероятно, мне обмануть не удастся! – насмешливо ответил Патрик, даже не пытаясь делать вид, что не понимает, о чем идет речь. – Эти люди находятся здесь для того, чтобы держать на расстоянии газетчиков и телерепортеров, – сухо добавил он. – гувернантку должны были научить, как действовать в подобных ситуациях.