– Не волнуйся, еще нет и семи. Припомни, не говорили ли они еще что нибудь? Возможно, ты слышала какие либо посторонние звуки голоса, шум самолета, урчание автомобиля или еще что нибудь?

– Нет, – печально сказала Анна, – больше ничего. Не было слышно даже детского плача… Боже! – Она закрыла глаза рукой. – Мой мальчик… Как мне не хватает его! – Анна повернулась к Патрику. – Ты никогда не держал его на руках, не чувствовал приятной тяжести его тельца. Ты не знаешь, как хочется уберечь своего ребенка, спасти, защитить от всех невзгод! Господи! – застонала Анна. – Что же делать?..

– Главное не терять головы. Мы что нибудь предпримем. Но я не могу понять, как получилось, что никто не сообщил мне о телефонном разговоре? Полиция взяла телефонную линию под контроль, и твоя беседа с похитителями может быть записана. – Золотистые огоньки в глазах Патрика вспыхнули ярче. Он поднялся с дивана.

– Куда ты? – встревожилась Анна.

– Пора начинать действовать. А тебе я посоветовал бы отправиться в спальню и попытаться отдохнуть. – Он бегло окинул взглядом хрупкую фигурку жены. – Я буду держать тебя в курсе дела.

– Ты хочешь, чтобы я полностью положилась на тебя, – подытожила Анна.

– В конце концов, для этого я и приехал. Анна и так знала, что если бы не похищение, Патрик ни за что не появился бы здесь.

– Где ты находился, когда узнал о похищении Тедди? – спросила она.

– В Стокгольме. Ты все еще подозреваешь меня?

Анна вздернула подбородок и холодно взглянула на мужа.

– Мы оба знаем, что ты способен на подобный поступок, – заметила она.

– Но зачем мне это нужно? – пожал плечами Патрик. – Малыш не представляет для меня никакой угрозы.

– Вот как? – хмыкнула Анна. – До тех пор пока ты не избавишься от меня и не женишься на другой, Тедди является твоим наследником. Так или иначе, но ты в достаточной степени мужчина, чтобы можно было предположить, что ты зачал его.

Глаза Патрика вспыхнули пламенем, он наклонился к Анне, и она явственно ощутила исходящую от него угрозу.

– Поберегись, женушка, – прошипел Патрик. – И попридержи язык!

– Ты тоже будь осторожнее, – вызывающе взглянула на него Анна. – И постарайся возвратить Тедди целым и невредимым, если не хочешь, чтобы твое имя попало на страницы всех газет!

Во взгляде Патрика мелькнула неприкрытая ярость.

– Благодаря тебе, я полагаю? – язвительно произнес он. – Интересно, что ты собираешься сообщить прессе? Какую вину собираешься возложить на меня? Разве я не предоставил тебе и твоему ребенку все, чего можно только пожелать? Мой дом, мои деньги, мое имя, наконец!

У Анны, однако, была своя точка зрения на эти вещи.

– Но ради чего ты все это делал, Патрик? – ехидно спросила она. – Не ради себя ли? Не тешил ли ты таким образом свою гордость?

– О какой гордости идет речь? – Патрик надменно выпрямился и отвернулся. – Моя гордость была потеряна в тот момент, когда ты пустила в свою постель другого мужчину.

Сердце Анны сжалось от невольной жалости к человеку, который три года прожил с этой мыслью. Несмотря на то, что все сказанное было не правдой от начала и до конца, Патрик верил в это и страдал.

– Я больше не хочу развивать эту тему, – вздохнул Патрик. – Ты ненавидишь меня, но сам я еще больше презираю себя за то, что ввязался в этот разговор. – Он направился к двери.

– Патрик! – окликнула Анна, медленно поднимаясь с дивана.