Мельников остыл так же быстро, как рассердился.

— Ладно, забудем. Я успел пообщаться с родителями Юры, его сестрой, лучшим другом, начальником, соседями…

— Когда же ты успел?

— Так ведь убили его вчера вечером. Никто из соседей ничего не видел и не слышал. Труп обнаружила приехавшая в девять вечера сестра. Бедная девочка! Она пережила ужасное потрясение.

— Действительно кошмар! Сколько ей лет?

— Двадцать три. Она так страдала, пыталась держать себя в руках, но голос выдавал и взгляд…

Я поперхнулась кофе. Вот уж не предполагала, что мой друг, видевший сотни разнообразных смертей и тысячи расстроенных родственников, настолько сентиментален. Или причина изменения мировоззрения Мельникова кроется в Юриной сестре? Интересно, она хорошенькая?

— Так вот, — продолжил Андрей, с трудом очнувшись от волнующих его воспоминаний, — все перечисленные люди, знавшие убитого, заявляют, что он был чудесным человеком, добрым, трудолюбивым, непритязательным, щедрым и отзывчивым.

Я прокашлялась, прежде чем робко предложить очередную версию, навеянную тем обстоятельством, что нынче на улице весна и ее пагубному влиянию подвержены не только грозные блюстители закона, но и простые смертные.

— Значит, не обошлось без женщины.

— У парня никого не было. По крайней мере последние несколько месяцев. Правда, Юрины родственники считают, что он искал себе подружку, и весьма целеустремленно. Недавно познакомился с двумя девушками, встречался пару раз. Само собой, не сразу с обеими, а по отдельности. Но дальше дело не пошло. Со слов Нины, его сестры, обе оказались скучными и страшными, а ее братец был достоин лучшей доли.

— Какие нескромные запросы!

— Каждый имеет право на выбор. Тем более если от него зависят твои жизнь и счастье. За это не убивают.

— Может быть, брошенные девушки думают иначе?

— С обеими он встречался раз или два, расстались они мирно, по взаимному согласию. Я, конечно, проверю любую теорию, даже самую безумную. С мотивами преступления у меня неувязочка. Смерть парнишки была никому не нужна.

— Тяжелый случай, — согласилась я. — Слушай, а не могли Юру убить по ошибке? Адрес перепутали или его самого с кем-то другим.

— Ох как расплывчато, — вздохнул Андрей, откидываясь на спинку стула. — Мне теперь весь город прикажешь переворошить?

— Ради прекрасных глаз Нины постараешься, — брякнула я наобум и тут же поняла — мои догадки небеспочвенны: Андрей побагровел так, что я даже испугалась, как бы его удар не хватил. Пришлось заглаживать промах, извиняться за бестактное высказывание, пока мы не рассорились в пух и прах. Чувства — дело тонкое, обращаться с ними надо осторожно. О чем, кстати, меня магические кости предупреждали. Мои старания не прошли даром. Лицо следователя расслабилось и подобрело.

— Куда же я денусь? Проверю и эту версию. Ничем не хуже других.

— А какие еще остались?

— Например, убийство парня может быть связано с его выездной ремонтной деятельностью. Он обслуживал в день до десятка клиентов, объезжал десяток адресов. На одном из них он мог стать невольным свидетелем какого-то правонарушения, взять случайно какую-нибудь важную улику и тем самым стать для неизвестного пока преступника опасным человеком. В общем, каким-либо образом спровоцировать убийство.

— Да, поистине работы у тебя непочатый край.

— У меня четыре подобных дела, — скромно потупился Мельников, — одна надежда — ты мне поможешь с Юриным убийством.