— Ну и ладно. Я все равно хотел бы тебе не изменять.

— Я тоже, Натан.

И они вздохнули с облегчением.

Со стороны авеню Мольера на площадь вышли трое. Том сжал руку Натана:

— Видишь их? Мне не показалось?

Это садовники Ипполит и Жермен — а с ними Изис — принесли на площадь свой инвентарь. Натан решил, что Том показывает на Ипполита:

— Ох, Том, притормози-ка чуть-чуть. Только что нашептывал мне о любви, а через секунду уже делаешь стойку на первого встречного жеребца.

— Да я не о нем тебе говорю, идиот!

— Что? Ты не пялишься на самого красивого парня в Брюсселе?

— Нет! Я о нашем расследовании…

Натан сделал непонимающее лицо.

— Ты согласен, что эти садовники часто приходят на площадь, что они тоже принадлежат к здешним обитателям?

Натан обернулся к садовникам: они раскладывали на газоне свои инструменты, а Изис села на скамейку и погрузилась в чтение. Эту сценку они видели десятки раз за последние годы. Он кивнул. Том продолжал:

— А помнишь, что нам сказал Дани Давон в гостях у Фаустины? Авторы анонимок — это люди, изолированные от общества из-за каких-то отличий, или калеки…

— Карлик?

— Вот именно.

Они посмотрели на Жермена другими глазами. А он, улыбаясь на солнышке, разравнивал гравий.

— Как мы поступим? — спросил Том.

— Элементарно, дорогой Ватсон: метод песочной формочки.

— Это как?

— Ребенок! Одна подружка рассказывала мне, как подкатывать к симпатичным папашкам в парке: устраиваешься так, чтобы дети играли вместе, а потом с самым невинным видом заводишь беседу.

— Отлично. Ты взял с собой детей?

Натан встал и прошелся, переваливаясь с боку на бок:

— Ты забываешь, что я во многом остался ребенком.

Натан подошел к Изис и как ни в чем не бывало с ней заговорил. Поскольку он читал «Сказки просто так» Киплинга, которые она сейчас дочитывала, и ему очень нравилась эта книга, они с удовольствием стали ее обсуждать.

Ипполит и Жермен заметили эту сценку, поздоровались с Натаном и продолжили работу.

Том сгорал от нетерпения. Почему он сразу не присоединился к Натану? Теперь ему было бы трудно придумать для этого предлог, тем более что он время от времени спиной чувствовал удивленный взгляд садовника, которому, наверно, не понравилось, что Том приставал к нему несколько дней назад.

А Натан сидел себе рядом с Изис и смеялся с ней вместе, вспоминая, что сказал «двухцветный скалистый питон».

Вдруг Изис перебила его:

— А почему твой друг сидит там? Вы что, поссорились?

— Нет.

— Скажи Тому, чтобы шел к нам.

Натан подскочил на месте:

— Ты знаешь его имя?

— Конечно, да и твое тоже — Натан.

— Что? Невероятно!

— А меня зовут Изис.

Натан по-военному отдал ей честь:

— Рад познакомиться, мадемуазель Изис. А откуда вы все это знаете?

— А, это все Жермен… — ответила она. — Он ни с кем не разговаривает, зато всех знает.

Натан устроился поудобнее, его подозрения подтверждались.

— А что, Жермен любит приходить на площадь Ареццо?

— Он говорит, что это самое удивительное место в мире.

— Ну да…

— Я тоже так считаю. А ты?

— И я разделяю твой энтузиазм, мадемуазель Изис.

Почесав в затылке, Натан подумал, что вырисовывается хорошенький букет зацепок:

— А может Жермен назвать по имени всех людей, кто тут живет?

— Уверена, что да.