Фальк задумался.

— Интересно, почему луну назвали Фредом? — произнес он.

— В честь Фредерика Шейвера, капитана первой экспедиции. А первую луну назвали Джинджер в честь его жены. Во всяком случае, я слышал такую версию.

— Мне не следовало бы разговаривать с вами, — заявила Теддерс.

— Отлично выглядите без формы, — отметил Фальк. — Не в смысле — голая. Я имел в виду — в гражданском.

— Неужели? — сказала она. — У меня недельный отпуск. И я трачу один из его обедов на вас, хотя это даже не свидание — условие, обязательное, чтобы я согласилась встретиться.

— Я знаю. Плюс — я мило попросил.

— То есть вы не признаете, что в некотором роде все-таки получилось свидание вопреки договоренности, что это не будет свиданием?

— Нет, не признаю. Это всего лишь деловой обед корреспондента и офицера ВУАП, так что они могут мило поболтать в неформальной обстановке.

Теддерс с сомнением огляделась по сторонам. Фальк выбрал маленький уютный ресторанчик в стороне от Иквестриана.

— Почему здесь? — спросила Теддерс.

— Я слышал, что овощи по-пармски с квазицыпленком здесь лучше, чем в «Хаятте».

— Это всего лишь овощи по-пармски с квазицыпленком. Я не понимаю, что значит «лучше».

— Жизненный опыт. Со временем поймете, — пообещал он.

Официантка принесла вино и теплое блюдо с подогретыми булочками.

— Не понимаю, чего вы ждете от меня, — сказала Теддерс.

— Давайте просто поговорим.

— Нет, Фальк, я серьезно. Если вы хотите пожаловаться, что АП предоставила вам не такой допуск, какой вам нужен, самое большее, что я могу сделать для вас, — это выслушать и сочувственно покивать.

— Наша экскурсия не имела смысла, — произнес он.

— Пожалуй. А разве так бывает не всегда? — Она в упор посмотрела на него через стол. — Меня каждый раз удивляет, что пресса шокирована: надо же, Администрация сама справляется со своей работой! У меня сложилось впечатление, что вы считаете, раз мы носим военную форму и водим танки, мы обязаны знать абсолютно все нюансы. Внешне ВУАП выглядит, как и следует современной армии, но это очень ловкая пиар-кампания со своими козырями в рукаве.

Он ничего не ответил. Он ждал, что она скажет дальше.

— Кто-то рассказывал мне, что в давние времена английская королева была уверена, что мир пахнет свежей краской, потому что, куда бы ее величество ни приходила, бригада рабочих накануне готовилась к визиту. У нас так же, Фальк. Мы подновляем «плохие» участки, перед тем как их посетят посторонние.

Он разрезал булочку.

— Иногда это противоречит общественным интересам, — заметил он.

— Это не вам решать. Поверьте, не сегодня, и не в эту эпоху, и не в ситуациях такого размаха.

— Позвольте мне задать вот такой вопрос, — сказал он. — Хочу выяснить просто для себя. Лично вы что-то знаете и не говорите мне или вас тоже держат в неведении?

Она улыбнулась мини-версией своей постоянной компактной улыбки:

— Кому надо, тот знает, мне — не надо.

— Послушайте, я никогда не рассчитывал, что вы сможете чем-то помочь мне, — проговорил Фальк, — но, видите ли, я хочу написать о том, как все было с самого начала. Вы бы подсказывали мне, в каком направлении двигаться, давали советы, какими официальными каналами пользоваться и где можно добиться дополнительного сотрудничества, а я выполнял бы ваши рекомендации.