Улица ничуть не похорошела с тех пор, как я видел ее вчера днем, но меня утешала мысль, что на сей раз мне придется карабкаться всего лишь на третий этаж. Я нажал на звонок не менее четырех раз, пока дверь наконец приоткрылась.

Огромная туша все еще была завернута в линялое кимоно, но блестящие бигуди исчезли, и череп покрылся мелкими кудряшками немытых седых волос, что едва ли послужило украшению внешнего облика.

— В чем дело? — Черные глаза-пуговки, утонувшие в дряблых щеках, смотрели настороженно и испуганно.

— Миссис Донован, — вежливо заговорил я, — мы виделись с вами вчера вечером, помните?

— Вы пришли вместе с девушкой в квартиру мисс Адамc, — неторопливо кивнула она, глядя все так же настороженно. — Что вам нужно?

— Я хочу с вами поговорить. Можно мне войти?

— Поговорить? — В глазах ее засуетилось сомнение. — О чем это?

— О теле мисс Адамc, — сухо произнес я. — Оно находилось в квартире вчера днем, я сам его видел. Но к приезду полиции, то есть спустя пятнадцать минут, оно исчезло. Само оно уйти не могло.

— Вы с ума сошли! — Дверь начала закрываться.

Я просунул ботинок между дверью и косяком сноровисто, как опытный коммивояжер.

— Миссис Донован, избавьте себя от лишних хлопот!

Либо вы говорите со мной, либо с копами.

— Не понимаю, о чем вы! — В черных пуговках отражалась судорожная работа мысли. — Кто вы такой?

— Меня зовут Холман, — представился я, — частный детектив Холман. — Я доверительно улыбнулся. — Работаю на клиента, которого весьма волнует судьба мисс Адамc. Он хочет узнать, кто убил ее, но в полиции заинтересован не больше вашего.

— Откуда мне знать, почему ее убили, — бесцветно произнесла она. — Мое дело сторона, и я тут ни при чем.

— У моего клиента плохая память на имена, но зато щедрая рука. — Я вынул бумажник, извлек из него пятьдесят долларов и вложил ей в руку; пальцы ее автоматически сжались. — Так можно мне с вами поговорить, миссис Донован?

— Ладно, входите, — проворчала она, — хотя, убей Бог, не представляю, какая вам будет от этого польза!

Я проследовал за ней в небольшую гостиную, где разило горелым маслом и кое-чем еще, о чем не принято говорить. Она опустила свою тушу в расшатанное кресло и кивком показала мне на второй, не менее ветхий экземпляр.

— Располагайтесь, — предложила она.

— Взглянем на это дело как бы со стороны, миссис Донован, — начал я, осторожно опускаясь в кресло. — Вчера тело находилось в квартире, я сам его видел. Но к приходу полицейских оно исчезло, хотя прошло всего пятнадцать минут. Значит, кто-то его убрал. Но ни один человек в здравом уме не понесет труп на улицу средь бела дня, верно?

— Ну да, — нерешительно согласилась она.

— Значит, его вынесли из верхней квартиры и спрятали в другой квартире, — продолжал я, — вроде вашей.

А потом они вернулись, скорей всего поздно вечером, и увезли его.

— Вы с ума сошли! — с большой оригинальностью отреагировала она.

— Когда вы вломились к нам вчера вечером, вы даже нисколько не удивились, увидев двоих незнакомцев в квартире мисс Адамc.

— Девушку я знала, — пробормотала она, — она раньше была блондинка, но потом, наверное, покрасилась и... — Маленький рот плотно захлопнулся.

— Я полагаю, что вы знали всех и вся в этой квартире, потому что вам за это кто-то платил, — резко изменил я тон разговора.