— А где информация?

— Вы мне не доверяете? — изумился старичок. — Не верить Оси Трахбергу? Какие нравы, ай-яя, какой континент? Куда мы катимся, хотел бы таки я знать?

— В светлое завтра, — твердо ответил. — Если, конечно, мы до него доживем.

В конце концов был найден консенсус, мать его, гнусного, так. Мне идет часть информации — я отдаю часть суммы, мне ещё кусочек информации — и я кус в стариковские кусалки, ну и так далее. Пока стороны не окажутся при своих интересах.

Надо признаться, что дедушка русской фотографии сработал добросовестно — в моих руках оказалась подробная биографическая справка на некого господина Берековского: когда и где родился, как учился в школе, какое высшее учебное заведение закончил и в каком году, состоял ли в КПСС, был-не был, привлекался или нет, на ком женился, какого любовника и как имеет по вторникам, а какой имеет его по четвергам; а также родные детишки, любимые увлечения, грешки и слабости, членство в одной из партии демократического толка. И еще: трудится наш герой на банковской ниве. Генеральным директором коммерческого банка «Дельта» (название условное), его тело постоянно охраняется шестью головорезами. По тайному списку входит в десятку самых богатых людей республики. Жаден, скрытен, хитер и любит пение певчих птичек. Ко всему прилагается домашний адрес и номера телефонов.

— Да, — задумался я. — Такого на арапа не возьмешь.

— Это ваши проблемы, Иван милейший Павлович, — поднимался старый папарацци из-за столика. — Повторяю: играете с огнем, можно подсмалить бейцала, мой юный друг. — Отмахнул ручкой на прощание. — Будет интерес, шарите через известных вам людей…

Мы раскланялись и старенький уличный фотограф похендыкал к своему рабочему месту. Вместе с капиталом, на который можно было прикупить дачный участок в Барвихе (4 га) и выращивать там длинноствольные огурцы да морозостойкие помидоры, чтобы после их полного полового созревания употреблять для здоровой и правильной пищи, укрепляющей сердечную мышцу.

Эх, и почему я такой честный малый, вручил бы дедку два доллара, ему бы хватило до конца его полнокровного существования. Нет, нельзя рисковать по такой безделице. Думаю, коль мы пришли за помощью в мир нам незнакомый и скрытый от глаз обывателя, то лучше не нарушать его законы. Хотя, как известно, у нас все законы, что дышло, куда Царь-батюшка, хмельны очи, повернет, туда и вышло.

Мы живем по своим законам, вот правда жизни нашего чудного народца. Такую он иногда вывернет душевную азиатскую потребность, что вся ухоженная и чистенькая пруссачья Европа от испуга пустит стыдливый пук.

И это правильно. Что можно ожидать от первой в мире страны по всевозможным мыслимым и немыслимым экспериментам? Мы первые везде — по морозам, нефти, лесу, водки, политическим партиям, государственной порнографии, кровопусканию и всеобщему распи()дяйству.

У нас взрываются атомные электростанции, уходят камнем в холодную бездну океанские секретные субмарины с ядерной начинкой, дотла сжигаются в газовом пламени пассажирские поезда, постоянно проводятся народные игры по обмену карманной наличности, знаменитый балет «Лебединое озеро» П.И. Чайковского демонстрируют по ТВ исключительно в дни путчей, национальный позор показывают всему миру, чтобы тот воочию убедился в меткости и боевой готовности гвардейских танковых соединений, и так далее.

Словом, все народы мира и Европы, пока слегка потравленные нашим мирным атомом, затаив дыхание, с напряжением ждут, что ещё им преподнесет уму непостижимое наше азиатское раздолбайство.