Фрэнни расширенными глазами посмотрела на Гревилла:

— От тебя?

— Да, от меня, — улыбнулся Гревилл.

— Мама сегодня как настоящая принцесса, а ты — как принц, — сказала Фрэнни, сделав комплимент и Гревиллу.

— Что ж, спасибо, Фрэнни, — серьезно отозвался Гревилл. — Боюсь, что я не сумею затмить твою маму, но обещаю, что у нее будет эскорт, за который не придется стыдиться.

Девочка нахмурилась.

— Почему это она должна стыдиться?

— О, он просто поддразнивает тебя, милая, — быстро сказала ее мать. — Мы идем на обед к тете Нелл и…

— А потом на бал, — перебила ее Фрэнни. — Желаю хорошо провести время. Я бы тоже хотела пойти.

— Неподражаемое дитя, — заметил Гревилл, когда они начали спускаться из детской вниз. — Через какие-то десять лет некий невинный юноша сильно влюбится в нее, и да поможет ему Бог.

Аурелия фыркнула.

— Она не лишена сострадания. А у меня есть еще десять лет, чтобы взрастить семена.

Дон Антонио Васкес изучал свое отражение в высоком зеркале в спальне. Рубашка и жилет ослепляли белизной. Фрак и бриджи были из черного бархата. В складках галстука прятался квадратный рубин, еще один такой же блестел на безымянном пальце. Бородка клинышком была аккуратно подстрижена и расчесана, волосы завиты и напомажены. Он сунул руку под фрак сзади и нащупал тонкую холодную рукоятку кинжала, спрятанного на спине в кожаных ножнах. Легко дотянуться, невозможно заметить. Все так, как и должно быть.

Он подошел к комоду и открыл ящик. Вытащил оттуда маленький пистолет с рукояткой, инкрустированной жемчугом, и сунул его в карман, с удовольствием ощущая, как он прижимается к бедру. Дон Антонио не любил огнестрельное оружие, предпочитая ему кинжалы, но в некоторых случаях пистолет мог быть отличным средством убеждения, а сегодня ночью он не собирался полагаться на случай.

Выйдя из спальни, дон Антонио направился в гостиную, где его ждали Мигель и Карлос, неловко стоявшие у пустого камина.

— Карета ждет внизу, сэр, — сказал Карлос. Он был одет как наемный кучер — в кожаные бриджи и короткую куртку, а шея была замотана толстым шарфом. На ногах у него были сапоги, в каждый из которых он засунул по ножу.

— Хорошо. Мигель, ты знаешь, что должен сделать? Мигель кивнул:

— Конечно, дон Антонио. — Он оделся в простой темный сюртук и брюки, высокие сапоги и треуголку, как старший слуга в приличном доме. Вытащив из кармана небольшую шкатулку, он щелчком открыл ее, продемонстрировав четыре острых инструмента. — Это поможет начать дело, сэр. — Затем опустил шкатулку обратно в карман, с жестокой усмешкой завернул широкий рукав сюртука и ловким движением пальцев извлек изящный кинжал, примотанный к запястью. — А это его завершит. Я готов, сэр.

— Вижу, — сухо ответил хозяин. — Надеюсь, твое вооружение нам не потребуется, но подготовиться не помешает.

Часы начали бить десять. Троица дождалась, пока бой закончится, и дружно направилась к двери. Дон Антонио накинул на плечи черный шелковый вечерний плащ и легко сбежал по ступенькам вниз, где около пары лошадей, запряженных в простой наемный экипаж, стоял юный мальчик.

— Ты проверил их ход? — спросил Антонио.

— Да, дон Антонио. Они просто летят. На пустой дороге из них можно выжать ту скорость, которая нам потребуется. — Карлос швырнул мальчику монету и забрался на облучок, взяв в руки вожжи.

Мигель сначала придержал дверцу для дона Антонио, потом вскочил вслед за ним в экипаж, плотно закрыл дверцу и молча устроился в уголке, зная, что, когда тот готовится к работе, отвлекать его нельзя.