— Могу я еще что-нибудь принести вам, миледи?

— Нет… думаю, нет. Спасибо. — Она развернула записку. Ливия напряженно ждала. Лакей вышел, и Корнелия сказала: — Они уехали, чтобы привезти обратно Аурелию. Это все, что здесь говорится… До чего это типично, Лив, и так бесит! Ничего о том, что случилось, или где она, или почему все это произошло… — Корнелия швырнула записку на низкий столик, стоявший перед ней.

Ливия наклонилась, взяла записку и тоже прочитала ее.

— Ты еще забыла упомянуть, что Алекс предлагает мне остаться здесь, пока они не вернутся.

Дом затихал, часы тикали, и первые серые лучи рассвета уже появились на горизонте. А обе женщины так и сидели в гостиной в тревожном ожидании.

Глава 26

— Должно быть, здесь, — едва слышно прошептал Гревилл. Трое мужчин сидели верхом на своих конях на окраине крохотной деревушки в предместьях Излингтона. Перед ними находилось полуразрушенное строение — тростниковая крыша прохудилась, каменные стойки ворот у въезда во двор раскрошились. Из-за дощатых стен пробивался слабый свет.

— А полмили назад мы как раз проехали перекресток, — пробормотал Гарри.

Гревилл посмотрел на небо. Полярная звезда побледнела, но все так же указывала на север.

— Я возвращаюсь на позицию.

Его спутники просто подняли руки в знак того, что поняли его, и он направил коня на тропинку, а затем стал пробираться среди деревьев, росших вдоль проселочной дороги, которая вела от перекрестка к конюшне. Добравшись до перекрестка, он занял позицию в стороне, позади гигантского дуба. Необходимо застичь Васкеса врасплох.

Он спокойно сидел и ждал. Нужно очистить сознание от всего и от всех. И, прежде всего от мыслей об Аурелии. В ее власти отвлечь его, сбить с цели, запутать чувством. Гревилл знал, что он должен сделать, когда появится Васкес, а пересмотр планов в последний момент никогда не приводит к успеху.

Когда дверь конюшни отворилась, Алекс и Гарри стояли рядом со своими конями, крепко удерживая их за уздечки и шеи. Они спрятались хорошо, но малейшее движение могло насторожить мужчину, стоявшего сейчас во дворе. Он всматривался в розовеющее небо и прислушивался, напрягшись всем телом. Свет из открытой за его спиной двери падал на серебристые ножны шпаги. Вот он что-то негромко бросил через плечо, и второй мужчина вывел во двор крупного жеребца.

Васкес вскочил в седло, приладил шпагу. Наклонился, чтобы поправить стремя, и карман его фрака предательски оттопырился. Понятно, там пистолет.

Он снова сказал что-то мужчине, державшему коня за уздечку, пересек двор и выехал на проселочную дорогу, которая вела к перекрестку.

Гарри и Алекс стояли в добрых двадцати футах от дороги, причем по ветру, однако оба задержали дыхание, когда Васкес проезжал мимо. Его конь тоже не учуял запаха своих сородичей, и всадник миновал их, не заметив.

— Теперь дело за Фолконером, — пробормотал Гарри. — А мы подождем.

— Я бы лучше вошел и вытащил ее оттуда, — прошептал Алекс.

— Мы не можем шуметь, это сразу насторожит Васкеса.

— Знаю я, — пробормотал Алекс.

— Хоть это и необходимо, но мне тоже не нравится ожидание.

Алекс кивнул. Нужно придерживаться плана. Прихвостень испанца скоро обязательно выведет Аурелию, вот тогда Алекс и Гарри будут действовать. Бесшумно.

Аурелия все еще сидела запертая в деннике, когда услышала, что ее похитители зашевелились, начали шептаться, потом открылась дверь конюшни, заскрипела кожа, и тяжело застучали железные подковы. Потом открылась наружная дверь, и стал слышен удаляющийся стук копыт.

Конь был только один.