– Я очень доволен вами, Сьюзэн!

– Спасибо, дедди!

Люси взволнованно спросила:

– Вы не очень устали, Сьюзэн?

– Ничуть! Мамми, дедди, разрешите вам представить моих лучших подруг: Тэсс Джиллингхем и Мери Джейн Мачелни.

Глядя на красивую блондинку, Люси с удовольствием отметила, что Сьюзэн все же была самой красивой из них. Мистер Рэдсток подумал, что Мери Джейн была бы целиком в его вкусе, и с сожалением вспомнил об ушедшей молодости.

Они все вместе втиснулись в одно такси и добрались на Балбридж-роуд в Вилтоне, где Люси сразу же принялась устраивать гостей. Генри больше не мог сдерживать желание продемонстрировать дочь своим друзьям, что еще больше подняло бы его авторитет в их глазах, и обратился к девушкам:

– Надеюсь, вы не станете обижаться, если через час мы сходим к нашим друзьям Тетбери, которые горят желанием познакомиться с вами. Итак, я на время покину вас, чтобы вы могли подготовиться. Извините, что забираю от вас Сьюзэн: она мне нужна.

Поняв, к чему клонит отец, Сьюзэн не очень обрадовалась, но она была очень счастлива и решила быть снисходительной.

Появление в "Безвременнике и васильке" Рэдстока с дочерью произвело на всех глубокое впечатление. Все, без исключения, друзья Генри пожали руку Сьюзэн, а она, пытаясь подавить смущение, сидела в компании мужчин и старалась оставаться естественной, когда под их пристальными взглядами пила имбирное пиво. Каждый из них стремился выразить свое восхищение красотой и умом мисс Рэдсток. Покраснев как вишня, Сьюзэн чувствовала себя ужасно неловко, и ей казалось, что это никогда не кончится. Наконец Генри решил, что пора возвращаться, а портной Хелмсли высказался от имени всех присутствующих:

– Позвольте поблагодарить вас, Рэдсток, за честь, которую вы нам оказали, представив вашей дочери, действительно достойной своего отца!

Со слезами на глазах Рэдсток посмотрел на обращенные к нему и его дочери лица друзей и слегка дрожащим от волнения голосом ответил:

– Теперь я вижу, что в жизни в самом деле существуют минуты, когда человек имеет право гордиться собой!

А в это время Люси мысленно предвкушала такое же удовлетворение у Тетбери, какое Рэдсток получил в своем пабе. Пока они шли, ее муж успел сообщить Мери Джейн:

– У этих Тетбери не такое высокое положение, как у нас, но они – превосходные люди, а это самое главное, верно?

– Конечно, мистер Рэдсток… Благородство чувств дороже всякого пергамента.

Генри не очень-то понял, что она хотела этим сказать, но поскольку речь, безусловно, шла об одобрении его мысли, он не стал докапываться до сути сказанного. Ведь Рэдсток был все же самым простым и заурядным человеком.

К приходу гостей миссис Тетбери переоделась во все новое. Чай с кексом, конфетами, сосисками, честерским сыром и пирожными должен был выйти на славу. Дэвид даже достал бутылку виски, на тот случай, если кому-то будет трудно все это одолеть. Тетбери показались девушкам смешными странными людьми, но в своем счастье они готовы были все понять и со всем согласиться. Поговорили обо всем и ни о чем: о положении женщины в британском обществе, по поводу чего Рэдсток сказал, что британским женщинам могут позавидовать все остальные женщины мира; о политике националистов, об Общем рынке, о фунте стерлингов (единственной денежной единице, которой безоговорочно доверяли все иностранцы, даже если она ослабевала из-за происков недругов Великобритании), а когда все эти темы были уже исчерпаны, чай выпит, а десерт съеден, они продолжали молча сидеть за столом, размышляя о том, что бы сказать еще. Положение спасла Гарриет, спросив у Сьюзэн:

– Представьте себе, дорогая, мы с Дэйвом никак не можем понять, зачем вы изучили итальянский язык? Ваши родители тоже не смогли ответить на этот вопрос.