Артур поднялся ей навстречу. Уже собрался сказать: «Добрый вечер, миссис… э… не затруднит ли вас присесть и объяснить, чем я могу вам помочь?» Вместо этого с губ сорвалось: «Святой Боже!»

Потому что пред ним предстала молодая, красивая девушка, можно сказать, девушка его мечты, если таковая у него и была. Он застыл, не отрывая от нее глаз.

А она заговорила, удивительно мелодичным, нежным голосом.

— Извините меня, мистер Карстерс, что пришла в столь поздний час.

К Артуру уже вернулся дар речи.

— Ничего страшного, пожалуйста, присядьте.

Хотел уже извиниться за пружины, едва не пробивающие обивку кресла и неубранные остатки пудинга на столе, но ее милое: «Благодарю» и ослепительная улыбка, вновь превратили его в немого. Он сказал себе, уже в третий или четвертый раз, что, должно быть, заснул над книгами, и вот вот проснется.

— Мистер Карстерс, вы — солиситор, не так ли?

— Ну… э… да, и… э… нет. Я хочу сказать, что стану им… надеюсь на это… через короткое время, как только сдам экзамены, но пока у меня нет соответствующего сертификата. Это имеет значение? — озабоченно спросил он.

— О, дорогой мой, — в голосе слышалось разочарование. Я думала, что вы — солиситор.

— В определенном смысле — да. Если есть такая необходимость, я могу дать совет, неофициально, то есть, без оплаты… — и торопливо добавил. Разумеется, я бы ничего и не попросил, я хочу сказать…

Она улыбнулась.

— Вы хотите сказать, я могла бы отблагодарить вас, не нарушая ваш юридический этикет?

— Да, разумеется, я хочу сказать… э… может, вы скажете, в чем собственно, дело. Я надеюсь, это возможно?

— Речь идет о завещании. Завещание человеку может написать только зарегистрированный солиситор?

Этот вопрос затруднений у него не вызвал.

— Завещание может написать кто угодно. Люди нанимают солиситора, чтобы тот учел все нюансы, и солиситор зачастую использует особые, юридические обороты, чтобы не допустить неправильного исполкования написанного. Но если обычный человек на обычном листке бумаги, напишет просто и понятно: «Я оставляю мой золотой портсигар Джону Смиту», — и этот листок будет должным образом подписан и заверен свидетелями, Джон Смит получит этот портсигар.

Девушка просияла.

— Так вы мне и нужны! Вы прочитаете завещание, которое написал мой отец, вы скажете ему, как друг, что юридически все написано правильно, завещание подписано и заверено свидетелями, как должно, и погда мы отблагодарим вас, выкажем свою благодарность… — ее восхитительные глаза поймали его взгляд и долго, долго, долго не отпускали, — … как вы того пожелаете. При условии, разумеется, что что благодарность не будет включать в себя наличные.

Она рассмеялась, и смех этот показался ему божественной музыкой. Никогда он не слышал такого удивительного смеха.

— Заранее согласен, — со смехом ответил он.

— Тогда вы поедете со мной?

— Конечно, даже…

— В Нортон-Сент-Джайлс?

Онто хотел сказать: «…на край света», — но вовремя прикусил язык.

— Нортон-Сент-Джайлс? Вроде бы я не…

— Это деревня в двадцати пяти милях отсюда. Мы живем совсем рядом. Наш дом называют «Старый амбар».

— Двадцать пять миль! Однако! Но я не понимаю, — он нахмурился, дабы напомнить ей, что он без пяти минут солиситор.