– Такой жлоб копейки не даст. Мерзавец. Вот его надо было тогда сдать брату.

Они сидели на лавочке перед домом и тихо разговаривали. Оксана узнала правду о положении дочери в колонии. Она ждала Анну уже пять лет, считала дни, и вот все рушилось на глазах.

– Я задам вам несколько нескромных вопросов, но прошу на них ответить. Первые дни Аркадий и Роман оба прятались в вашем доме?

– Да. Недели две. Весь район обложили, а преступники как сквозь землю провалились. Так оно и было, Аркашка с Ромкой в подвале сидели. Обыск у меня не делали, так что они чувствовали себя в безопасности. Круглые сутки самогонку пили.

– Вот это очень важный момент. А Сутягин к вам не приставал?

– Конечно, приставал. А Аркашка, наоборот, от страха дрожал, и ему не до баб было. После того как Ромка свалил, и Мезенцев успокоился. Тогда он ко мне под одеяло и прыгнул. Чего греха таить, парень он был видный, а я жила одна.

– И это длилось два месяца. Выпутавшись из капкана, он к вам приезжал?

– Несколько раз, пока не свалил от греха по– дальше.

– Сутягин знал о вашей связи с Мезенцевым?

– Не думаю. Аркашка постеснялся бы ему сказать, что спит с деревенской бабой. Они же друг перед другом хорохорились, кто из них круче.

– У вас точно ничего не было с Сутягиным?

– Нет. Я не подстилка. Меня от него тошнило. Правда, пару раз он просыпался в моей кровати. Сладить с пьяным мужиком я не могла, поэтому спала на печи.

– Но он этого не знает? – спросил Казимир.

– Да мне плевать, что он там знает.

– Извините. А у вас нет ничего выпить?

– Самогон. Будете?

– С удовольствием.

Они прошли в дом, и Казимир осмотрелся. Одна небольшая комната, три окна, умывальник, тут же газовая плита с большим привозным баллоном, стол и кровать с кружевным подзором в углу.

Женщина спустилась в подвал и принесла бутыль самогона на два с половиной литра.

– Выпьете со мной за компанию? – предложил Казимир.

– А почему нет? Радостных вестей вы мне не привезли.

– Да уж, извините. А лед у вас есть?

– И лед есть. Прикладываю к голове. Спазмы замучали.

Оксана достала из морозилки форму со льдом и выбила пару кубиков для гостя. Самогонка со льдом – очень необычное сочетание.

– У меня есть идея, – продолжил Казимир. – Вряд ли она сработает, но мы в таком положении, когда нельзя упускать ни малейшего шанса.

– Только на Сутягина не рассчитывайте, – отрезала Оксана.

– И все же стоит попробовать. В лоб действовать нельзя. Вы напишите дочери письмо. Мол, неизвестно, выживет она или нет, и вы решили рассказать ей правду. В письме вы должны написать об ее отце и назвать его имя. Роман Григорьевич Сутягин.

– Но Анна знает, кто ее отец на самом деле, – возразила женщина.

– Письмо никогда не попадет ей в руки. Его прочитает только Сутягин. Сейчас вы подпишите договор. Я его уже заготовил. Согласно ему вы наняли меня в качестве адвоката. Это и будет поводом моего прихода к Сутягину. Я представляю интересы вашей дочери и пришел за помощью к ее отцу.

– Хитро. Думаете, сработает?

– Не знаю. Но мы обязаны использовать любой шанс. Речь идет о жизни и смерти вашей дочери.

– Ради Анюты я все сделаю.

Оксана подписала договор, а потом накатала письмо аж на трех страницах. Казимир трижды заставлял Оксану переписывать все сначала. Получилось очень убедительно и красочно – во всех деталях, и даже о преступлении, совершенном Мезенцевым и Сутягиным, упоминалось.