Вера приподняла брови:

– А-а… что за форма-то?

– Что ж, не стану врать… – неожиданно нахмурившись, Джамиля продолжала каким-то «деревянным голосом». – Двадцать четвертого ноября тысяча девятьсот двадцать первого года в Анкаре фанатиками султаната убит Мустафа Кемаль. Председатель парламента, будущий Ататюрк!

– Ого! – удивленно присвистнул Антон.

Джамиля покривила губы:

– Двадцать первого ноября того же года в Анкару прибудет посольство Советской России во главе с Михаилом Фрунзе! За три дня до убийства… Я тоже еду! Переводчицей. У меня будет три дня… Ну, что стоите? Готовьтесь же!

Снова молния… гром… и зеленовато-фиолетовый луч… И сразу – тьма! Непроглядная, словно кто-то повернул выключатель…

* * *

Антон открыл глаза. Он лежал на диване в небольшой комнатке, оклеенной старыми обоями… Круглый стол, старый полированный шкаф, тумбочка с телевизором, в углу – раскладное кресло. А в кресле…

В кресле сидел небритый мужчина лет сорока пяти, с рыжеватой растрепанной шевелюрой, в розовой рубашке навыпуск и в коричневых, давно вышедших из моды брюках…

Щеголев!

– Виктор Иваныч! – дернулся, подскочил Антон. – Господи-и…

– О! Проснулся наконец… – архивариус обрадованно потер руки. – А тебя тут подружка твоя дожидается… Сейчас позову… Вера! Верочка!

Щеголев выглянул за дверь, обернулся и виновато развел руками:

– Видно, к автолавке пошла. Она собиралась… А знаешь, жиличка-то у Эльвиры, ну та, нерусская – велосипед на болоте утопила! Так хочет нас попросить, чтоб помогли достать…