— Прекрати ребячиться и дай мне свою руку.
— Нет, — сказал он, отступив еще на шаг.
— Ты серьезно?
— Конечно, серьезно. Я не хочу, чтобы ты рылась в моей голове. Последняя женщина, прочитавшая мои мысли, влепила мне такую пощечину, что до сих пор в ушах звенит. И как медведю на страже, мне слух нужен невредимым. Его потеря может быть смертельно опасной.
— Я тебе еще одну влеплю, если ты не прекратишь вести себя, как маленький ребенок.
Он зарычал, как гризли в клетке. Впечатляющий звук. Но когда-то она носила обувь из шкур и более сильных животных, чем он, и это было еще до того, как у нее появились способности Темного Охотника.
— Мне не страшно.
— А должно бы быть. Потому что больше я предупреждать не стану. — Деву в самом деле не хотелось этого. Он никогда не позволял кому-то заглядывать в него. Это было грубым вторжением. — У меня слов нет, как сильно я не хочу тебя в своей голове.
— Что ж там такого, чем ты боишься поделиться?
— Грязное нижнее белье.
— Оно мне не нужно. Брось, Дев, — усмехнулась она, пытаясь до него дотронуться.
Он снова отпрянул от нее.
— «Брось, Дев» тут не пройдет. Мои мысли — это мои мысли, и я что-то не вижу, чтобы ты пустила меня в свои.
Она продолжала попытки дотронуться до него, но он был очень быстр и каждый раз ускользал от нее.
— Потому что у меня нет ничего, что показалось бы тебе интересным. Я просто хочу увидеть, как выглядел тот даймон. И только. Обещаю.
— Ну да, конечно. А ты и вправду так хорошо контролируешь свои способности?
Сэм покраснела.
— Вот видишь, я так и знал. Ты покопаешься в моих мозгах, и я забуду, как делать оригами. Или хуже, начну мочиться по углам и рыгать в неподходящее время.
— Будто этого и сейчас не случается.
— Ты судишь так, потому что я парень, или медведь? — обиженно спросил он. — Дамочка, вы меня не так хорошо знаете, чтобы делать подобные заявления, и для протокола, у меня много немедвежьих привычек. Я даже пью чай из паршивой чашки в розовый цветочек. Я говорил, как сильно меня раздражает сестра?
— Это не больно, — сказала она, игнорируя эту тираду и возвращая его к сути.
— Ага, а нейролазер — просто прибор для проверки зрения.
Ну а теперь он о чем?
— Что?
— Нейролазер?<style name="MsoFootnoteReference"> </style> Ты что, не смотрела «Люди в черном» с Уиллом Смитом?
— Эм… нет.
— Ты многое потеряла, — вздохнул Дев.
— А ты вообще странный. Есть еще кто-нибудь, кто видел того даймона и не боится меня?
— Я не тебя боюсь. А вреда, который ты нанесешь моему мозгу. Без обид, но мне нужны три оставшиеся его клеточки.
— Я никогда не наносила вреда, делая это.
— Ну-ну. — Он сморщил нос. — Это ты так думаешь. Ты им всем томографию делала? Нет. Знаешь ли ты наверняка, что не стерла часть долговременной или кратковременной памяти?
Нет, но это и в самом деле не проблема. Она не собиралась подвергать его излучению радиации или чего-то еще.
— У тебя паранойя?
— Именно. Если бы ты столетиями наблюдала за этой дверью и видела, какое дерьмо через нее проходит, то тоже бы стала параноиком. Мне не нужны всякие фокусы со своей головой. Если мне захочется головоломок, я скачаю на айФон судоку.
Сэм подняла руки, признавая поражение. Спорить с таким упрямцем было бесполезно. |