Я подумала обо всех тех рассказах о лунатиках, которые мне пришлось услышать. Люди вставали ночью и ели, ходили по соседям, ездили на машинах — и все это когда спали. Сейчас я что-то сомневаюсь, что они делали это самостоятельно. Я бы так не думала, особенно теперь.

Когда мы выехали на улицу, стало проще. Было два положительных момента: мы ехали по тихим улочкам в жилом районе прямо до дома Джаспера и была глухая ночь. Велика была надежда, что мы не встретим других машин, пока едем, что значительно уменьшало риск автоаварии. А пока отец неровно вел машину, отклоняясь то вправо, то влево, как пьяный. К счастью, скорость была невелика — около пятнадцати километров в час.

Мы спокойно ехали, и я рискнула задать отцу вопрос. Я обязательно должна была узнать правду, и мне показалось, что это можно сделать сейчас.

— Пап, у тебя был роман с Мардж?

Он посмотрел на меня, нахмурив брови. Его глаза были наполовину прикрыты ресницами, я немного занервничала, он должен был следить за дорогой, а не смотреть на меня.

— Я никогда не спал с Мардж, — сухо произнес он.

— Но Джаспер думает…

— Джаспер всегда был очень ревнивым. Он становился похож на бешеную собаку, просто когда речь заходила о Мардж.

— Так ты правда никогда…

— Нет, дорогая. Я никогда не смог бы изменить твоей матери.

Я почувствовала облегчение. Не знаю, может ли человек лгать, когда он спит, но слова моего отца были правдой. Я это почувствовала. К тому же мне хотелось верить ему.

— Ой, папочка! — со стоном произнесла я. — Джаспер — тот, кто убил меня, а теперь он держит у себя маму и Джесси. Он думает, что ты спал с Мардж, и пытается таким образом отомстить тебе.

— Что?! — Отец, похоже, наконец понял смысл слов, слетающих с моих губ.

— Джаспер убил меня, а теперь он собирается убить их! Ты должен спасти их!

В этот момент, думаю, отец хотел нажать на педаль тормоза, но вместо этого нажал на педаль газа. Я почувствовала запах, это шины со свистом прокручивались по асфальту, руль вышибло у него рук, и он стал вращаться со страшной скоростью.

— Папа! — закричала я. — Жми на тормоз! Тормоз!

Но он не сделал этого. Может быть, не слышал меня, а может, не мог реагировать достаточно быстро. Да и не в этом дело.

Машина полностью вышла из-под контроля. Увидев, что мы несемся прямо на припаркованный у обочины грузовик, я закрыла лицо руками.

Раздался скрежет металла о металл.

Затем со свистом сработали подушки безопасности.

А потом наступила тишина, нарушаемая только гудением мотора.

Я отняла трясущиеся руки от лица и увидела, что мы врезались прямо в бок грузовика. Все передняя часть машины отца была смята в гармошку, тогда как грузовик, похоже, прошел испытание и не получил ни царапины. Всегда так.

Со мной, конечно, ничего не случилось. А вот отец — о боже! Он был прижат к боковой дверце. Лицо заливала кровь.

Мой отец был мертв.

Глава 46

Я оказалась не права. Слава богу, я не врач, потому что никогда не смогла бы отличить живого от мертвого, меня выгнали бы взашей за преступную халатность, и я умерла бы неудачницей.

Отец медленно сел и откашлялся, прикрыв рот ладонью. Он сплюнул кровь, это был плохой знак. Но он дышал, и это было хорошо.

Но он больше не спал. Я не могла теперь разговаривать с ним и не знала, что из сказанного мной он вспомнит.

Ему потребовалась всего лишь минута, чтобы осмотреть себя. На лбу была глубокая рана, из которой вытекала кровь, а нос принял забавную форму, но все остальное было в порядке. Он отстегнул ремень безопасности — мне понадобилось много времени, чтобы убедить его пристегнуться, но я не жалею об этом, наоборот, — и толкнул дверь.