Он ждал еще какое‑то время, а затем позволил домашней программе себя опознать и дал команду на выход из сети.

Придя в себя, резко сел в саркофаге, хватая ртом воздух и пытаясь понять, что же с ним случилось. Судя по налившимся багрянцем индикаторам, почти все его программное обеспечение было уничтожено. Это означало, что уничтожен должен быть и он сам. Через несколько минут до его дома доберутся эксперты и медики, начнутся вопросы, выяснения. И он честно скажет, что сам ничего не понимает.

Но что же все‑таки случилось там, во время схватки? И что случилось потом? Почему ему пригрезился такой странный сон?

Клод положил руку на край саркофага, готовясь встать. И вдруг замер.

Ужас. Надежда. Недоверие. Ужас.

Запястье вызывающе охватывала тонкая золотая цепочка.

Совершенно реальная.

Эпилог второй,

ИЗУМРУДНЫЙ

Императора пытались убить.

Таш с самого рождения служил в личной императорской гвардии. Сначала его всего лишь кутали в пеленки с вышитым на них гербом императора. Затем была гвардейская школа и бесконечные тренировки. А последние два года он действительно стоял в карауле и отслеживал данные системы безопасности.

Но впервые за все это время императора пытались убить. И Ташу казалось, что весь его мир мгновенно рассыпался на тысячу блестящих осколков. Императора пытались убить, а он ничего не смог сделать.

Покушение произошло, когда неповоротливый флаер, несший Их Величества и принцесс, начал выплывать из ангара. Неожиданно в воздухе появились два военных катера и, прежде чем кто‑нибудь смог сообразить, как они попали в зону максимального контроля и что им тут понадобилось, открыли огонь по бронированному транспорту, несшему на своем борту императорскую фамилию.

Пилот все‑таки успел перевести щиты флаера на боевой режим и бросил машину в неуклюжий нырок, а потом...

Потом откуда‑то со стороны Малого дворца, в котором и находился Таш, прочертили небо две гравитонные ракеты. И катера убийц взорвались болезненно яркими облаками плазмы.

Никто так и не успел ничего понять, потребовалась почти минута, чтобы из судорожных переговоров уяснить: никто из гвардии, никто из ответственных за безопасность империи ракет не выпускал.

Но кто же тогда спас Его Величество?

В эфире все нарастала паника, а Таш в составе малой штурмовой группы уже взлетал на крышу Малого дворца, откуда, по расчетам, и были произведены спасительные выстрелы.

Мягко и стремительно пробежал по покатой поверхности, лавируя в тяжелых боевых доспехах между причудливыми башенками, и... потрясенно замер.

Системы слежения этого не показывали.

ОНА сидела, привольно облокотившись на какое‑то архитектурное излишество, с дымящейся кружкой в одной руке и бутербродом в другой. На ней была облегающая одежда темных тонов, черные волосы собраны в сложную, падающую на грудь косу, зеленые глаза кажутся еще зеленее под длинными ресницами. У нее была смуглая кожа и заостренные черты низкорожденной, но при взгляде на эту женщину почему‑то не возникало желания попрекать ее недостойной родословной.

ОН стоял рядом с подвешенным в воздухе удлиненным гравитонным ружьем, одной рукой придерживая кружку, другой – свое жуткое оружие. Из которого, судя по всему, и были произведены спасительные выстрелы. Одет он был как брат‑близнец зеленоглазой красавицы, но в чертах лица и фигуры, в прочерчивающих волосы золотых прядках ощущалась примесь благородной крови.

Между ними на расстеленной на крыше салфетке стоял дымящийся термос и лежало несколько бутербродов.

На высыпавших на крышу закованных в полную боевую броню гвардейцев эта парочка не обратила ни малейшего внимания.

Таш почувствовал некоторую растерянность. С одной стороны, не вызывает сомнения, что они только что спасли жизнь Его Величеству и всей императорской семье.