Троим рокерам, особенно рьяно избивавшим танцора, скрутили руки, а остальные, повинуясь инстинкту, рванули за длинноволосым главарем.

Сухов не удивился, увидев подходящего Такэду. Сплюнув кровь — ему разбили губу, — уселся на обочину дороги, рядом с машиной, у которой уцелело только заднее стекло. Сказал хрипло, не поворачивая головы:

— Сгинь, нечистая сила!

— Чистая, — сказал Толя, усаживаясь рядом.

— Создается впечатление, что эти драки провоцируешь ты, чтобы подтолкнуть меня на твой «путь»…

Такэда подтянул брюки, стряхнул с них пыль.

— Если бы все было так просто.

— Ну так объясни мне, чтобы я понял. Почему вся эта гадость случается именно со мной? Почему я оказался в «круге устойчивого интереса»… так ты говорил? Интереса кого? СС? То бишь «свиты Сатаны»? Что за «свита»? Что я ей сделал, почему она устроила охоту на меня? Что за «весть» я получил и почему эта звезда движется по коже? И куда? К голове? Зачем? Что будет, когда она дойдет до цели?

— Ты задаешь слишком много вопросов. Кит.

— Но тебе придется ответить! Я хочу все знать!

— А поездка? Ты же собрался на юг.

— Откладывается. Уговори своего знакомого, Романа, чтобы он занялся со мной немедленно. К черту все дела и отдых, если меня постоянно лупят. — Никита оскалился в яростной усмешке. — Причем все время бьют в спину. Но прежде ты все мне расскажешь.

Все! Понял?

— Рано, — упрямо сказал Такэда. — Пока все, что с тобой происходит — лишь комплекс профилактических мер, предпринятых статистической службой СС, а если я начну давать тебе опасную информацию, опасную не только ддя тебя, но главным образом для них, вот тогда они возьмутся за тебя всерьез. И не поможет никто, ни Бог, ни царь и не герой. В том числе и я. Ты этого хочешь?

— Ерунда! — слабо отмахнулся Сухов, задирая штанину и созерцая лиловый синяк на голени и содранную кожу. — Каким образом они узнают о том, что ты мне расскажешь?

— Э‑э, мой милый, слово не просто сотрясение воздуха, это еще и сотрясение вакуума, которое передается мгновенно и на колоссальное расстояние. Так что утаить в нашем мире какую‑то важную информацию практически нельзя.

Никита воззрился на Такэду в немом удивлении. Тот обозначил свою обычную улыбку — уголком рта.

— Ладно, не пугайся, это я преувеличил. Хотя… кто знает?

Ты по‑прежнему считаешь, что я обязан ответить на твои вопросы?

Учти, едва ли ты от этого станешь счастливее.

Сухов, не отвечая, стиснул голову руками, уставясь в землю.

Такэда сочувственно разглядывал его измученное лицо, по которому бродили отзвуки борьбы с самим собой.

Помощники инженера, оказавшиеся сотрудниками спецгруппы по борьбе с бандитскими формированиями, увезли задержанных и их мотоциклы. Наступила тишина.

До вечера Никита не находил себе места.

Упрямый Такэда так и не начал объяснения, буркнув, что «все образуется». А если нет — вот тогда и возникнет необходимость «ввода танцора в реальность Веера Миров». Что он этим хотел сказать, Сухов не понял, но, зная упорный характер Толи, не рассчитывал получить необходимые сведения до окончания «информационного моратория», наложенного инженером.

Толя обещал прийти вечером и велел Никите сидеть и никуда не выходить. Машину танцора он отправил на ремонт в автоцентр сам.

Если бы он знал, что Сухов уже был свидетелем внедрения, вряд ли Такэда оставил бы его одного.