– Нет, спасибо, не хочу, – так же вежливо ответила она. – Я бы предпочла поскорее добраться до места.
– Тебе удобно? – поинтересовался граф часом позже.
– Да, очень, – отозвалась Маргарет.
Слезы навернулись ей на глаза, и она смахнула их затянутой в перчатку рукой, а затем сделала вид, будто любуется расстилавшимся за окном пейзажем. Они все ближе подъезжали к Силбери.
Еще несколько мгновений – и граф Монтрейн скажет ей «прощай» навсегда.
«Как быть, если в твоей налаженной и размеренной жизни происходит что-то неожиданное? Как ты поступаешь?»
Этот вопрос Маргарет задала Майклу в тот день, когда они ездили на речную прогулку. Ответ на него был прост, но не очевиден, поэтому пришлось немало поработать. Майкл несколько долгих часов провел в библиотеке, составляя письменные указания поверенному относительно своего наследного имущества. Следовало запустить в действие машину его разрушения.
За последние десять лет усадьба Монтрейнов Торрент почти не приносила доход, но в тех местах, где она располагалась, было необычайно красиво, да и охота там была прекрасная. Хавершем не мог похвалиться такими же живописными пейзажами, но при определенных усилиях и с этой части собственности можно было получить неплохой доход. Так что оба поместья удастся без труда продать.
Оставался еще Сеттон, обстановкой которого Хоторн мог распоряжаться, правда, с некоторыми ограничениями. Там можно было увидеть несколько древних китайских ваз и делфтский фаянс, которые чудом не были разбиты, пока родители Майкла еще состояли в браке. Сохранилось и несколько дивных картин, и чудесные статуи, которые собирала его бабушка. Да, и еще дорогие ювелирные украшения – их никто никогда не носил, но не достались они и сестрам Хоторна. Бабушка часто говорила, что рубины не приносят счастья. Что ж, возможно, их удастся выгодно продать!
При этом граф Монтрейн твердо намеревался оставить за собой лондонские дома. С матерью и сестрами Хоторн жить не мог, как не мог отправить своих ближайших родственниц в Сеттон. Во всяком случае, до того, как сестры попытают счастья в новом светском сезоне. Кстати, траты на это он сумеет возместить продажей двух-трех дорогих безделушек – например, шелковой ширмы, которой так дорожила его мать, или золотой табакерки, изготовленной не меньше нескольких десятилетий назад.
Если быть предельно осторожным, то он не прикоснется к приданому сестер. В таком случае каждая из них сумеет выгодно выйти замуж, даже если в свете распространятся слухи о его финансовых манипуляциях.
Граф Монтрейн скрупулезно пересчитал всю свою собственность – как представший перед судьей человек, которому угрожает долговая яма. Вообще-то сумма получалась не очень внушительная, даже учитывая тот факт, что за Торрент и Хавершем, вероятно, дадут приличную цену. Однако этих денег должно хватить на то, чтобы жить спокойно, пусть и экономно остаток дней. Да, траты будут урезаны, но такое существование вполне устраивало графа Монтрейна.
Самая большая перемена ждала его мать. Хоторн намеревался разослать письма всем кредиторам матери с уведомлением о том, что больше он не будет оплачивать ее экстравагантные покупки. В дополнение к этому граф собирался сократить число прислуги в ее доме и установить незнакомый матери прежде режим строгой экономии. Дни расточительства, когда он искал себе в жены подходящую богатую наследницу, остались позади. Перед графом Монтрейном открывалось широкое поле деятельности.
Единственное, о чем Хоторн всерьез сожалел, так это о необходимости продать несколько земельных наделов в Шотландии, оставленных ему бабушкой по материнской линии. До принятия этого решения Монтрейн надеялся, что сможет передать их своему ребенку, который будет владеть землей без каких-либо ограничений.
Во всяком случае, подумал граф Монтрейн, мельком взглянув на Маргарет, он позаботился о том, чтобы не оставить ребенка в нужде. |