Дверь, ведущая в эту комнату, оставалась открытой, после того, как сюда вошла Эльза. Пробегая мимо Андре, я указал на дверь и чужим, холодным голосом произнес.

— Беги. Беги отсюда, быстро! — она повиновалась, рванув с места, подхватив с пола свой кейс, в котором, как оказалось, не было ни единой металлической детали.

Андре выскочила за дверь. Внешне она вроде бы не была повреждена, значит, весь гнев Эльзы был направлен в мою сторону. Дверь захлопнулась, а вокруг Эльзы начал образовываться круг из мелких капель, кружащихся в воздухе. Я подошел уже достаточно близко, когда одна из капель вырвалась из этого странного до жути хоровода и метнулась в мою сторону, вонзившись в щеку, оставляя на ней глубокий разрез. Я знаю, милая, что мы оба слегка помешаны на садо-мазо, но, по-моему, ты переходишь границы дозволенного. Зашипев от секундной боли в порезанной щеке, я остановился и протянул руку в сторону Эльзы. Внезапно тот круг из капель рванул в мою сторону, сливаясь со старшей стихией, растворяясь в ней. Я сам — вода, не сопротивляйся мне, и никто не пострадает.

Вот только она не была бы Эльзой, если бы не сопротивлялась. Я не могу себе представить, как ломал ее Игнат, прежде, чем в бак засунуть, не думаю, что она сдалась совсем без борьбы. Я не тревожил ее все это время, интересуясь состоянием прежде всего у Любы. Судя по всему, это было не очень хорошее решение с моей стороны. Ее не рефлекс утенка притащил ко мне, вовсе нет. Ее дар чувствовал более старшую стихию, более сильную и могущественную, и всего лишь пытался сделать так, чтобы Эльза находилась рядом со мной, когда он наконец-то проснется. Вот только кто мог предположить, что этот подъем будет настолько стихийным и завязанным на ярости? Знал бы где упасть, то сделал бы это в более комфортных условиях, а не в жутком подвале, где эти лабораторные чудилы могут снова врубить свои игрушки, от действия которых магнит покажется детским лепетом, но даже этот самый магнит ничего хорошего не принесет, дар под внешним давлением просто разорвет ее изнутри, а она как назло перешла предупреждающую линию. Сколько у нас было времени до очередного эксперимента, только лабораторному крысиному богу известно, поэтому надо действовать более решительно. Хотя бы оттащить ее на безопасное расстояние.

Эльзы вскочила на ноги, но я уже был близко. Она замахнулась, чтобы ударить меня, и из ее ладони вылетела водная плеть. Успев увернуться, я схватил ее за тонкие запястья и притянул к себе. Что-то вроде водной фрезы пролетело между нами разрывая в клочья мою рубашку.

— Хватит, остановись, — в голосе уже не было холода, но сознание и мышление все же воспринимались совершенно иначе, чем мои собственные, но, и это был очередной прорыв в моем слиянии со стихией, и больше не ощущал их чужеродность. Да, я сейчас мыслил немного по-другому, но это я мыслил, а не кто-то более могущественный, деливший со мною в этот момент мое тело и мой разум.

— Я не могу, не могу, — прошептала Эльза, глядя мне в глаза, и даже сквозь синеву я увидел в нем отчаянье и страх.

— Доверься мне, — я прижал ее к себе и закрыл глаза.

В голове стала складываться картинка потоков силы, текущей по ее венам, которые никак не подчинялись своему носителю. Где они берут начало? Все потоки, которые я видел в виде бурных ручьев, брали свое начало где-то в районе лона Эльзы. Супер, мать твою. Это так ты исправила то, что могло принести ей вред? А о ее будущих детях ты подумала, тварь электронная! А если бы она к моменту зачатия не справилась с этими потоками? Но, Системе плевать на такие нюансы. Она сделала так, чтобы у Эльзы не развилась какая-нибудь редкая болезнь, а про ее детей и душевное состояние речи не шло. Так же, как и не шло речи про то, каким образом Эльза справится с таким мощным даром, который сейчас грозил затопить ее. Ждать было уже нельзя, потому что волны все ближе и ближе поднимались к легким, еще немного и спасать мне уже будет некого.