На прямой вопрос – прямой ответ. У военных так бывает. Хотя и не всегда.

– Обещаю точно придерживаться всех договоренностей. Даю слово. И не смею задерживать.

Собрав экстренное заседание правительства, Вей сообщил, что попытки установления связи с родиной, по косвенным данным, стали известны французам и их шефам «наверху». Это, вероятно, повлекло прекращение поступления информационных чипов из КНР, оккупацию столицы и электростанции здесь, а также жесткий надзор за всеми экспериментами на порталах.

– Мое решение: больше никаких глупостей. Строгое соблюдение договора с противником, пока не станем сильными. Кто не согласен, предлагаю выйти из состава кабинета.

– Отважный генерал Вей решил пасовать перед врагом. Могли мы такое ожидать, голосуя за твою кандидатуру на руководящий пост? – возмутился полковник МГБ.

– В таком случае, заявляю об отстранении товарища Хубао от работы в спецслужбах республики и исключении из правительства. Прошу учесть мою принципиальную позицию. Или мы играем в игры с оккупантами и толкаем их на ответные действия, или заботимся о становлении и процветании государства. На противостояние я не согласен. Если Хубао останется в руководстве, подаю в отставку. Ставлю на голосование.

Вей сохранил свой пост подавляющим большинством голосов, кроме самого гэбиста, заявившего «против», и одного воздержавшегося. Мирный курс на время одержал верх.

Пока генерал занимался большой политикой, Джей вызвала его сына.

– Франклин, мои высоколобые в один голос утверждают, что провокация сделана кем-то из местных. Объясни, зачем, черт побери, вам это нужно?

Невысокий сутулый юноша в форменном халате, в очках с черной нелепой оправой неуверенно мялся перед столом. Полковник подумала, что исправить миопию можно только в стационарном саркофаге, а он единственный, в Париже, от щедрот Михаила Заречного в начале Миссии.

– Ну?

– Понимаете… – Вей-джуниор комкал пальцами карманы халата не первой, да и не второй свежести. – Папа и его коллеги живут категориями старого мира. Они привыкли считать себя частью великой державы. Хотя отец родился здесь.

– Продолжай. Не заставляй тянуть из тебя каждое слово.

– Олег – негодяй. Но он открыл для этой страны свой путь развития. Наша Родина – новый Китай. Пусть старый проваливается в прошлое и сам решает свои проблемы. Поэтому я вычислил мощность, развиваемую энергостанцией коллайдера для оружейного использования против вашей планеты, и отправил им. Они, разозленные взрывом на Янцзы, ответили. Вы должны засечь переписку. Или я сам бы подбросил.

– У меня в голове не укладывается. Как ты дошел до такого? И перестань терзать халат, один карман уже оторван, – Джей терпеть не могла неряшливости в форменной одежде.

– Полтора года назад мы летели с Олегом в Бомбей. По пути он мне показал Тадж-Махал. А еще звезды, планеты и космические корабли. Я много думал. И недавно понял – вот где наше будущее, а не в строительстве самой большой в мире державы, где все думают только о деньгах, но по праздникам несут красные знамена и цитируют Мао Цзэдуна. Хочется свободы, полетов к звездам и прекрасного, а не партбилет. Хотя деньги, конечно, не помешают.

– Ладно, иди, инсургент, – улыбнулась негритянка. – Стой. Как ты думаешь, отец когда-нибудь тебя поймет?

– Он уже на пути. Не сразу, но созреет.