Горячий воздух совсем загустел от пыли, солнце над головой затянулось серым маревом. Пирамиды росли прямо на глазах, хотя казалось, до них все так же далеко.

Чиун продолжил свое повествование:

– Итак, у фараона Хуфу забот хватало: он строил пирамиды, а тут как назло на головы его многочисленных сыновей посыпалось несчастье за несчастьем! И вот он призвал к себе главного визиря и спросил, благословляют ли звезды восшествие на престол его сына Джедифре. И визирь предатель, уже состоявший в сговоре с подлой матерью Рама Тута, сообщил Хуфу, что Джедифре никогда не быть фараоном. Что звезды больше расположены к Рама Туту.

Фараон страшно расстроился, поскольку знал, какой черствостью и неблагодарностью отличается Рама Тут. Отец доверял одному лишь сыну – Джедифре, способному, по его мнению, продолжить его славные деяния и сохранить его памятник. И вот Хуфу посылает гонцов в деревню Синанджу за мастером Саджа. Его привезли в Египет и фараон изложил мастеру свои сомнения Саджу ни минуты не колебался. «Мы обманем звезды», – сказал он. Фараон не понял и потребовал у мастера объяснений. Но тот был немногословен: «Если мастер Синанджу обведет звезды вокруг пальца, обещай, что возведешь его Дому памятник, который простоит долгие века».

Фараон пообещал, и они ударили по рукам.

В ту же ночь Рама Тут скончался во сне, и ни одному знахарю, ни одному лекарю не удалось обнаружить, какая именно болезнь стала причиной его смерти. Мать Рама Тута с горя утопилась в Ниле. Прошло какое то время, фараон Хуфу умер, а место его, как и обещал мастер Саджа, занял Джедифре.

Римо усмехнулся.

– Кажется, я знаю, отчего умер старина Рама Тут.

– Тс с! Это тайна по сей день!

– Господи, да ведь с тех пор прошли столетия! В чем проблема?

– А вдруг шофер окажется одним из потомков... – прошептал Чиун. – Египтяне же известны как мастера сводить счеты с заклятыми врагами.

Римо в деланном испуге округлил глаза. Учитель продолжил свою сказку:

– Когда на трон взошел фараон Джедифре, к нему явился мастер Синанджу и рассказал об уговоре с Хуфу. «Чего же ты хочешь?» – спросил Саджу молодой правитель Египта. И Саджа ответил: «Вижу я, что рабы строители уже укладывают плиты в основание твоего памятника, который вырастет в тени пирамиды в память об отце твоем Хуфу, и что берут они камни из карьера неподалеку. Вырубают из скалы, напоминающей статую лежащего льва, морда которого обращена к солнцу. Он смотрит в сторону моей деревни. Так пусть рабы превратят львиную морду в лик человека, способствовавшего твоему восхождению на трон. Да будет всем известно: велико могущество Египта, но Дом Синанджу куда могущественнее!»

«Обещаю! – воскликнул Джедифре. – Когда в следующий раз пожалуешь в мое царство, увидишь, что желание твое исполнено – ты увековечен в камне на века!»

Прошли годы, из Египта никаких вестей. И вот Саджа предпринимает еще одно долгое путешествие в страну фараонов. Прибыв в Гизу, он еще издалека, со спины верблюда, увидел новую статую. Она была огромна, Римо. Восходящее солнце окрашивало морду величавого льва золотистыми лучами. И сердце Саджи преисполнилось гордостью. Однако, приблизившись, он вдруг застыл в холодной ярости – лик льва, взирающего на солнце, не имел ничего общего с его. Саджи, лицом!

– Ого! Так, стало быть, Джедифре его обманул?

– Фараоны всегда были обманщиками, правда, тогда мы этого не знали. И вот Саджа спросил у Джедифре, отчего это лик льва совсем не похож на его собственный? А тот ответил, что они так не договаривались.