Но потом ее жильцы стали исчезать. В саду нашли семь закопанных тел, и эксперты‑криминалисты обнаружили в останках следы снотворного. Пуэнте было предъявлено обвинение в убийстве жильцов с целью завладеть их пенсионными пособиями, чтобы оплатить пластические операции и дорогие наряды, призванные поддержать ее репутацию матроны в светских кругах Сакраменто. Ее обвинили в девяти убийствах, по трем удалось добиться обвинительного заключения.
В 1998 году, отбывая свой срок – два пожизненных заключения, Пуэнте завязала переписку с литератором по имени Шейн Багби и стала отсылать ему рецепты, которые позже были изданы в книге под названием «Готовим вместе с серийной убийцей». Можете считать меня параноиком, но я бы даже не притронулся к этим яствам.
1
Эмма
Повсюду виднелись следы борьбы. По всей кухне разбросаны письма и газеты, табуреты перевернуты. Телефон сброшен с тумбочки, его батарейка болтается на проводах. Единственный едва заметный отпечаток ноги на пороге гостиной указывает на бездыханное тело моего сына Джейкоба. Он распластался перед камином, словно морская звезда. Кровь на висках и руках. На мгновение у меня перехватило дыхание, я не могла пошевелиться. Внезапно он встает. – Мама, – говорит Джейкоб, – ты даже не пытаешься сделать хоть что‑то. «Это ведь понарошку», – напоминаю я себе, глядя, как он в точности принимает первоначальную позицию – лежа на спине, вывернув ноги влево. – Значит, так: была драка… – говорю я. – И… – Джейкоб едва заметно шевелит губами. – Тебя ударили по голове. Я опускаюсь на колени, как он сотни раз меня учил, и замечаю, что массивная лупа, обычно лежащая на каминной полке, теперь валяется под диваном. Я хватаю ее и вижу на линзе кровь. Я беру капельку жидкости кончиком перочинного ножа и пробую ее. – Джейкоб, только не говори, что ты опять вылил весь мой кукурузный сироп… – Мама! Не отвлекайся! Я опускаюсь на диван, сжимая лупу в руках. – В дом забрались грабители, и ты вступил с ними в схватку. Джейкоб встал и вздохнул. Темные волосы перемазаны пищевым красителем и кукурузным сиропом, глаза сияют, хотя он и отводит взгляд. – Неужели ты искренне веришь, что я стал бы дважды воссоздавать одно и то же преступление? Он разжал кулак, и тут я заметила пучок пшеничных шелковых волос. Отец Джейкоба светловолосый. По крайней мере, был таким, когда бросил нас – меня с Джейкобом и Тео, новорожденным белокурым младенцем, – пятнадцать лет назад. – Тебя убил Тео? – Мама, хватит шутить, даже ребенок распутал бы это преступление, – говорит Джейкоб, вскакивая на ноги. Со щеки капает фальшивая кровь, но он этого не замечает – когда он весь сосредоточен на осмотре места преступления, то, даже если бы рядом разорвалась бомба, он, мне кажется, и не вздрогнул бы. Он подходит к отпечатку ноги на ковре и указывает на него пальцем. Теперь, взглянув повнимательнее, я замечаю след «вафельной» подошвы кроссовок фирмы «Ванс», на которые Тео копил деньги несколько месяцев. На отпечатке – две последние буквы логотипа компании «…нс». – Перепалка началась в кухне, – объясняет Джейкоб. – Защищаясь, я швырнул телефон и убежал в гостиную, где Тео и отлупил меня. При этих словах я едва заметно улыбнулась. – Где ты услышал это слово? – В «Блюстителях порядка», сорок третья серия. – Знаешь, «отлупить» означает кого‑то сильно избить, а не бить человека настоящей лупой. Джейкоб непонимающе хлопает глазами. |