Джейкоб непонимающе хлопает глазами. Он живет в мире, где все понимается буквально, – это один из симптомов его заболевания. Много лет назад, когда мы переезжали в Вермонт, он спросил меня, как выглядит город, где мы будем жить. «Много зелени, раскидистые деревья, – ответила я, – и холмы». Он тут же расплакался: «А деревья нас не раскидают?»

– Но где мотив? – спрашиваю я, и как по заказу по лестнице несется Тео.

– Где этот урод? – вопит он.

– Тео, не называй родного брата…

– Я перестану обзывать его уродом, когда он перестанет таскать у меня из комнаты вещи.

Я инстинктивно встала между Тео и его братом, хотя Джейкоб на голову выше нас обоих.

– Я из твоей комнаты ничего не брал, – возражает Джейкоб.

– Не брал? А мои кроссовки?

– Они стояли в прихожей, – уточняет Джейкоб.

– Тормоз, – бурчит Тео себе под нос, и я вижу, как взрывается Джейкоб.

– Я не «тормоз»! – рявкает он и бросается на брата.

Я вытягиваю руку, останавливая его.

– Джейкоб, – четко выговариваю я, – нельзя брать ничего, что принадлежит Тео, без его разрешения. А тебе, Тео, я запрещаю обзывать брата, иначе я заберу твои кроссовки и выброшу. Я ясно выразилась?

– Я ухожу, – бормочет Тео и вылетает в прихожую. Спустя мгновение я слышу, как хлопает входная дверь.

Я иду за Джейкобом в кухню и вижу, как он пятится в угол.

– «Все, что мы здесь имеем… – шепчет Джейкоб, внезапно начиная растягивать слова, – так это недопонимание».

Он опускается на пол и обнимает колени руками.

Когда он не может описать словами свои чувства, он цитирует других. Это цитата из «Хладнокровного Люка» – Джейкоб знает наизусть диалоги из всех увиденных фильмов.

Я встречала стольких родителей, чьи дети находятся на нижней границе аутизма, детей, диаметрально противоположных Джейкобу с его синдромом Аспергера. Меня уверяют: мне повезло, что мой сын такой разговорчивый, с настолько развитым интеллектом, что может разобрать поломанную микроволновку, а через час собрать ее и она будет работать. Они считают, что нет ничего страшного в том, чтобы иметь ребенка, замкнувшегося в собственном мирке. Ребенка, который даже не подозревает, что существует другой, больший, непознанный мир. А вы попробуйте жить с ребенком, запертым в собственном мирке, но настойчиво желающим достучаться до остальных. Ребенком, который пытается быть как все, но искренне не знает, как это сделать.

Я протягиваю руку, чтобы утешить его, но тут же останавливаюсь – легкое прикосновение может вывести Джейкоба из себя. Он не любит рукопожатий и похлопываний по спине. Не любит, когда ему ерошат волосы.

– Джейкоб, – начинаю я и понимаю, что он вовсе не сердится. Он протягивает телефонную трубку, которую сжимал в руке, чтобы я смогла разглядеть пятно на ее тыльной стороне.

– Ты забыла об отпечатках пальцев! – весело говорит Джейкоб. – Не обижайся, но из тебя вышел бы никудышный детектив.

Он отрывает от рулона бумажное полотенце и смачивает его в раковине.

– Не волнуйся, я вытру всю кровь.

– Ты так и не сказал, почему Тео хотел тебя убить.

– А… – Джейкоб оглядывается через плечо, и на его лице появляется озорная улыбка. – Я взял его кроссовки.

По моему мнению, синдром Аспергера – это ярлык, который навешивается не для того, чтобы описать черты характера, которые у Джейкоба присутствуют, а те, которыми он не обладает. Это случилось приблизительно в двухлетнем возрасте, когда он начал заговариваться, перестал смотреть в глаза и стал избегать людей.