— А мне страшно. Ты же помнишь, как вдохновлялся Денис? Мы их не знаем, никого не знаем, — прошептала она. — Эти люди меня пугают.

— Я хочу домой, — неожиданно тихим, жалобным голосом сказала Шайдак, прижимая к подбородку кончики сложенных пальцев. — Не хочу я ничего писать! Я ничего не понимаю — что это за бред, во что я угодила?!

— Хватит ныть! — сухо произнесла Корнейчук. — Неужели ты еще не осознала, что…

— Только давай вот обойдемся без твоих разъяснений! — резко оборвал ее Юрий. — К черту все это! Надо работать… надо думать! — его взгляд скользнул к Рите, дернулся в сторону, после чего Семыкин хрипловато произнес, тщательно выговаривая каждое слово: — Рита, я сорвался, извините. Мне очень жаль, что так получилось. Простите меня, это больше не повторится.

Рита молча посмотрела на него, неопределенно пожала плечами и отвернулась. Оганьян встала, машинальным округлым жестом поправила волосы и огляделась. В ее взгляде, ошарашенном, но уже затягивающемся прежней отрешенной задумчивостью, словно Альбина, недолго поприсутствовав в этом мире, возвращалась в свой собственный, Роман уловил легкую зависть.

— Такой огромный дом… — протянула она. — Всегда хотела здесь побывать. Здесь он кажется совсем другим, нежели с берега. Нам можно везде ходить? Ну, в рамках приличия, конечно — не лезть в чужие спальни и так далее… Не можем же мы все время тут сидеть?

— Я бы предпочел, чтоб именно так и было. А еще и запереть вас тут, — Нечаев встал, и Ксения тотчас перепуганным воробышком слетела с дивана.

— Нет, не уходите!

Она вцепилась в его повисшую руку, и Валерий поглядел на нее недоуменно и чуть раздраженно, словно пес, неожиданно обнаруживший, что к его хвосту, пока он спал, кто-то привязал консервную банку.

— Да я не ухожу, — озадаченно пробормотал он. Виктория оскорбительно засмеялась, показывая крепкие крупные зубы, и, вздернув острый подбородок, поправила очки.

— Я не могу работать, когда в комнате кто-то есть, кроме меня!

— Это правда — когда кто-то присутствует, совершенно невозможно сосредоточиться, — осторожненько поддержал ее Зощук и закрутил головой. — Но здесь, наверное, очень много комнат.

— Да на чем вам сосредотачиваться?! — вспылил Роман. — Просто напишите, что все закончилось — и довольно! Вполне хватит одной страницы…

— Я так не могу! — отрезала Альбина. — Не может все закончиться ни с того, ни с сего! Оно должно закончиться по какой-то причине! Конец должен быть логичным, — она отмахнулась. — Вы не поймете, вы не писатель!

— Он сказал — никакой халтуры, — Безяев потер лоб, мучительно морщась. — Нужно писать по настоящему… как мы всегда…

— Я не могу думать, когда кругом все орут! — Елена вскочила, теребя свой медальон. — Дайте мне, на чем писать, и я пойду туда, где хотя бы относительно тихо!

— Нет ничего сложного в том, чтобы закончить эту книгу, — не без самодовольства заявил Юрий и прищелкнул пальцами. — И, кажется, я уже вижу довольно простое и в то же время оригинальное решение…

— Бога ради, не озвучивай! — Корнейчук тряхнула блеклыми волосами, отчего очки снова сползли ей на нос.