Вздохнув, майор встал, прошелся по кабинету, посмотрел на свое отражение в висевшем рядом с вешалкой зеркале. Увиденное Громыко не обрадовало. Из зеркала на него глядел грустный красномордый мужик, вызвавший у майора острое желание крепко врезать по этой самой красной морде.

– Ну что, Колян? – сам у себя спросил Громыко. – Хреново тебе? И ведь главное – за что? За что такое? За то, что «спины не гнул, прямым ходил»? Так ведь не я один… Ну, судьба-индейка!

Он замолчал, махнул рукой своему зеркальному визави, вернулся за стол и скомандовал:

– Майор Громыко, мать твою! Приступить к работе!

– Трищ-м-йор! – в дверь кабинета просунулась голова Яны Коваленковой. – Вы-дело-черно-киллер-ра-прсили…

Яна говорила, как стреляла, – громко и короткими очередями, при этом проглатывая ненужные, по ее мнению, звуки. Громыко поморщился, махнул рукой, мол, давай.

На стол легли две объемные папки. Коваленкова полыхнула синющими глазами и выскочила за дверь. Громыко поморщился вторично – голова просто раскалывалась – и открыл папку.

Дела в новообразованный межрайонный отдел по оперативной работе (который злые языки в управлении тут же окрестили МОР-ом) привезли на третий день. Бронированный КамАЗ заехал во двор, ОМОН выставил оцепление, и несколько опечатанных ящиков перекочевали в ведение Громыко. Коллеги майора постарались на славу, почуяв возможность избавиться от всех «висяков». Чего тут только не было!

Подвальная расчлененка трехлетней давности соседствовала с не менее свежей «заказухой», ограбления обменников летом 1998 года – с серийными убийствами осени 2001-го. И все дела объединяло одно: они были «мертвяками», то бишь расследовать их реально не было никакой возможности…

Но самое печальное – кроме всех этих леденящих кровь и душу криминальных историй, Громыко осчастливили еще и «делом Черного киллера», или, по-простому, «ЧК». Причем едва только майор расписался в получении и совместно с унылыми соратниками принялся разбирать дела, как ему позвонил замминистра и в ультимативной форме сообщил: «Вот все, что получил, н-нах, может в жопу себе засунуть пока, н-нах, а Черного киллера, н-нах, вынь да положь, причем, н-нах, к первому ноября…»

Поначалу громыковцы за работу взялись так рьяно, что сам Громыко в какой-то момент даже поверил, что у них получится выйти на след неуловимого убийцы.

«Дятлы», «барабаны», «сверчки» и «телеграфисты» всех мастей и уровней получили от своих вербовщиков суровую указивку и принялись отрабатывать невеликий казенный кошт изо всех сил, роя носами и прочими частями тела землю и все, что можно рыть.

По мере накопления полученной от осведомителей информации опера занялись ее проверкой. В итоге месяц спустя к двум томам «ЧК-ашного», или, как его еще называли в отделе, «чекистского» дела прибавились лишь несколько листочков, не содержавших ровным счетом никакой новой информации.

Тогда-то Громыко и понял: если он хочет дотянуть до пенсии без инфаркта, необходима постоянная релаксация. Русский народный антидепрессант – штука известная и весьма действенная, вот только побочные эффекты…

Полистав пухлые тома, Громыко отложил их и вытащил из стола два листка бумаги. На первом, рваном и мятом, торопливой рукой было выведено: «Напольный проезд.