Так… Саныч поднял руку… Нет… он трет ею шею и сглатывает морщась…

- Моряк ты, что за херню сейчас несешь.

- Да выслушай ты до конца. Там, в пожарке у реки, логово его. Я нашел. Лежбище. И много белья. Женское белье в его комнате, где он насилует. Нижнее имею ввиду белье. А внизу. На первом этаже. Верхняя одежда. А на берегу реки захоронение. Он яму вырыл и скидывает туда трупы. Чуть землей присыпав.

- Ты же сказал, что он их ест…

- Да… Но… Он гурман, своего рода. Он не все ест. Только… - Моряк вспомнил, как его вырвало, но сейчас это очень не уместно. Каждое слово может быть последним, если маньяк и есть Саныч. Нельзя отвлекаться. – Только груди, ягодицы, щеки и губы…

- О боже, - Саныч прикрыл ладонью рот и чуть повернувшись, наклонился.

Очень удобная поза чтобы усыпить мою бдительность, - подумал Моряк. – Все. Я удочку закинул. Сделает он это сейчас или пойдет со мной в пожарку и попытается прикончить там? Удобнее конечно там. Или Саныч не при делах? Я не на того ставлю? Но он никогда не вспоминал о боге. А сейчас? О боже? С чего бы вдруг?

10.

- Как давно ты знаешь Щербатого?

- А в чем дело? – кативший рядом с собой скрипучий велосипед, Саныч посмотрел на идущего рядом Моряка.

- Ну, он же работал в этой пожарке.

- Да с самого начала знаю. У него вроде отец еще там работал. Он ликвидатором был.

- Ликвидатором?

- Ну да. Помнишь Чернобыль?

Моряк усмехнулся.

- Странно, что кто-то о нем помнит после ядерной войны. Так поэтому у Щербатого лицо такое? Ну… странное… Генетическое это у него?

- Понятия не имею. Он кажется, до аварии родился. Ты что, думаешь, что это он тот маньяк?

- Ну, не исключаю.

- По-моему он и эстонец этот, меньше других станцию покидают.

- Ну, кто его знает. – Моряк пожал плечами.

- А почему ты меня не подозреваешь? – Саныч бросил косой взгляд на Моряка.

- А ты мне нравишься, - усмехнулся тот в ответ. Конечно, думал он совершенно иначе. Если Саныч маньяк и приближается к точке своего второго Я, а именно туда они сейчас идут, то так или иначе будет знак о его тайне. Возможно этот вопрос, как реакция на чувство своего мнимого превосходства и есть тот сигнал.

Саныч снова покосился на Моряка. Конечно, он понятия не имел, кто подгладывал за девчонкой. Но коль уж Родька подняла этот вопрос перед всеми, то извращенец непременно затаится и будет осторожным. А если во всеуслышание сказать, что извращенец попался, то он допустит ошибку запаниковав. Был ли этот разговор Моряка с ним и эта прогулка к пожарке той самой ошибкой? Допустим, что это и есть Моряк. Зачем он затеял разговор, если понимал, что Саныч якобы знает, что это он? Заманить в глухое место и прикончить как нежелательного свидетеля? Как-то странно. Неувязочка одна. Если он знает, что я знаю, то не должен был говорить со мной та,к будто он не при чем и подозревает кого-то. Если только он не проверял блеф это либо нет. А что. Вполне. Он ведь хитрый, этот Моряк. Но хуже всего, если его история про маньяка людоеда, правда. Эта пожарка совсем рядом с электродепо. А именно к электродепо должны были прийти его жена, дочь и внучка, если они живы и прочитали его записку на доме.

Саныч нервничал. И Моряк это чувствовал.

Холодный ветер гулял между руин города и в выбитых окнах пустующих зданий. Они шли дальше, тихо разговаривая, и велосипед непозволительно громко поскрипывал. Впереди уже маячили строения пожарной части.

- Слушай, Саныч. Оставь свою тарантайку тут. Если эта гнида там, то он может услышать. Я сейчас пойду, проверю. А ты спрячь велик и подойди с той стороны к остаткам забора. Видишь?

- Вижу, - угрюмо ответил машинист.