- И ты бросишь меня?! – она вскочила и, зайдя спереди, пристально посмотрела Илье в глаза.

- Я сделал для тебя и так много. И времени потерял немало. А сейчас ты обуза.

- Что?! Да что ты такое говоришь?!

- Женщина на корабле…

- Да иди ты с этой чепухой!

- Вот и пойду. Поеду точнее. – Крест поднялся на ноги.

Она схватила его за шинель.

- Боишься соблазна перед молодым девичьим телом?! – она зло усмехнулась, и было в этой усмешке нескрываемое отчаяние.

Он резко оттолкнул ее и обнажил самурайский меч, свирепо сверля ее взглядом.

- Еще что-нибудь эдакое ляпнешь, снесу голову.

- Это ты умеешь. Я видела. Но я же пропаду одна! Я даже не из этого города!

- Вот как? А откуда?

- Из Москвы я.

- Надо же. И как тут оказалась?

- У бабули гостили семьей, когда случилось все…

- И где твои родители?

- Неужели непонятно? – она повесила голову. – Нет в мире справедливости. Бабули не стало. Матери тоже. А этот живой…

- Кто? – спросил Моряк.

Родька подняла заплаканные глаза.

- Мой отчим. Я убежала от него потом. Он хотел сделать со мной то же самое, что и эти двое, которых ты зарубил. Он ищет меня. Я боюсь…

Крест вздохнул, глядя в сторону и извлек из внутреннего кармана шинели фотографию, которую забрал у казненного им каннибала.

- Держи, - он протянул карточку девочке. – Он больше никогда тебя не найдет.

Родька с изумлением смотрела на фотографию.

- Это же я… Мне тут десять лет… Откуда она у тебя?

- Долгая история. Могу сказать только, что справедливость все-таки иногда торжествует. Твой отчим сейчас в аду, и то, что он хотел сделать с тобой, делают с ним черти.

Родька вдруг прижалась к нему и обняла.

- Ахиллесик… Людоедик… Крестик… Миленький. Ты же меня сестренкой только что назвал. Не бросай меня. У меня никого кроме тебя нет. Кроме тебя и этого зайца рыжего…

Он тяжело вздохнул. Обнял ее одной рукой за плечи.

- Ну, хорошо. Как тебя зовут?

- Наташа. Родионова Наташа.

- А почему Родька?

- Ну, из-за фамилии. Мама часто так называла. – Девочка грустно улыбнулась. – Но я ведь из этого детского прозвища выросла. Правда?

- И как прикажешь тогда тебя величать? Наталья?

- Нет. – Она поморщилась. – Так отчим меня называл. Не хочу.

- А как тогда.

- Нордика, - после минутной паузы ответила Наташа. – Так суровей, взрослей, ну и, брутальней.

- Ишь ты. – Илья усмехнулся и сделал полшага, назад внимательно разглядывая ее. – Ну ладно. Так и быть. Поскольку мне надо в Москву, довезу тебя до твоего города, или до того, что там от него осталось. Но только сделай одолжение. Покуда мы вместе, не надо взрослеть. У меня своих хлопот по самые ноздри, чтобы еще этот геморрой терпеть. Уяснила?

- А ты грубый.

- Я Людоед, детка.

- Это не смешно.

- А я ржал что ли? – Он усмехнулся. – И еще. Дабы ты не была обузой, а несла хоть какую-то пользу, будешь мне помогать. – И он опустил перед ее ногами свой вещмешок. – На. Тащи.

- То есть как?

- Да очень просто. Взяла в руки и потащила к броневику. – Илья схватил оранжевого кролика, закинул на плечо и подмигнул Наташе. – Кенни я понесу. Сейчас заедем еще в один мой тайник. Возьмем там кое-что из моего барахла и в путь.

Сказав это, он зашагал в сторону БРДМ.

- Это же не честно, - проворчала она, с трудом волоча вещмешок. – Ну, ты натуральный людоед.

- Такие нынче времена, мелкая. – Отозвался Крест, не оборачиваясь.

- Не называй меня так! Я тебе не мелкая! Я Нордика! – зло крикнула Наташа.

- Хорошо, мелкая Нордика. Я это учту. – С усмешкой в голосе ответил Илья.